Идеал монашеской жизни в Средней Азии, где он хотя и не основал буддизма, однако дал ему могущественную поддержку, проник в непосредственную близость Галилеянина; однако где же видано, чтобы Христос проповедовал учения монастырские, враждебные миру? Многие основатели религий налагали на себя и учеников своих бичевание плоти в отношении пищи; Христос же — нет; Он, напротив, особенно подчеркивает, что Он не постился, как Иоанн, а жил так, что о Нем люди говорили: «Вот человек, который любит поесть и пить вино». Все другие выражения из Библии, сделавшиеся ходячими — «Помыслы людские суетны»; «жизнь человеческая — суета сует: она проходить, как тень»; «все поступки людские тщеславны» и т. д. — все они заимствованы из Ветхого Завета, а не из Нового. Да, такие изречения, как слова Соломоновы («Одно поколение проходит, другое приходит, земля же остается вечной»), исходят из миросозерцания, прямо противоречащего миросозерцанию Христа. Он говорил, напротив, что небо и земля преходящи, тогда как только в груди людской сокрыто единое вечное. Правда, Христос дает нам пример безусловного отвращения от многого, что наполняет жизнь большинства; но это делается ради самой жизни;
это отклонение и есть тот «поворот», о котором сказано, что он ведет в царство небесное, — он отнюдь не внешний, а чисто внутренний. То, чему учит Будда, в известной степени физический процесс — это фактическое умерщвление плоти и духа в человеке: кто хочет быть спасен, тот должен исполнить три обета: целомудрия, бедности и послушания. У Христа мы не находим ничего подобного: Он присутствует на брачных пирах, объявляет брак священным учреждением Божиим, а грехи плоти судит так снисходительно, что даже для жены-прелюбодейки не находит слов проклятия; правда, Он считает богатство одним из препятствий к упомянутому перевороту в направлении воли: богатому, говорит Он, труднее войти в царство небесное, что находится внутри нас, чем верблюду пройти сквозь игольное ушко; однако тотчас же прибавляет (и это самое характерное и решающее): «что невозможно людям, возможно Богу». Это опять-таки одно из мест, которые нельзя было изобрести, ибо нигде целом мире мы не видим ничего подобного. Обличений против богатства бывало много и раньше (стоит прочесть еврейских пророков); впоследствии они повторялись (см. послание Иакова); для Христа, однако, богатство есть нечто совсем внешнее, обладание им может и быть и не быть помехой, — для него весь вопрос исключительно и единственно в том, чтобы совершилось внутреннее Превращение. Позднее именно этот самый случай прекрасно поясняется самым значительным из апостолов: если Христос посоветовал богатому юноше: «Иди, продай свое имущество и раздай бедным», то апостол Павел дополняет эти слова замечанием: «И если бы я роздал все свое имущество нищим и не имел любви, то это не принесло бы мне пользы». Кто направляет путь свой к смерти, тот может довольствоваться бедностью, целомудрием и послушанием; кто же избирает жизнь, У того другое на уме.