— Вот номер моего сотового. Позвони мне утром, и мы встретимся, чтобы поговорить о Деназене. Я имел в виду это. Я хочу помочь тебе вытащить твою маму. — Он сглотнул и сморщился. — И Кайла тоже.
Я кивнула и последовала за ним к окну. Перекинув ноги через край, он опустился на ближайшую к дому ветку дерева. После, спрыгнув вниз, он остановился, чтобы посмотреть на меня.
— Я не позволю этому произойти, Дэз. Я знаю, что облажался, но я собираюсь это исправить. Кайл или не Кайл, ты связана со мной.
А затем он ушел. Поглощенный тенями.
На следующее утро я проснулась с простынями, запутанными вокруг ног, словно спагетти. Плечи и шея болели, у меня за спиной образовался узел размером с грейпфрут. Спала я беспокойно. Просыпалась почти каждый час от того же странного кошмара, что и прошлой ночью, но с небольшими изменениями. Иногда Кайл целовал меня, а Алекс смотрел на это. Иногда Алекс вмешивался, толкая Кайла в толпу. На это было тяжело смотреть потому, что всё всегда заканчивалось смертью Алекса. Иногда смертью их обоих.
Я проспала. Было уже где-то около десяти, но меня это не беспокоило. Папа велел остаться на весь день дома, так как превращения вымотали меня. Голова всё еще гудела, а живот крутило, но, в общем, всё было не так плохо, как я ожидала. Одевшись и умывшись, я спустилась по лестнице, взволнованная от мысли, что мне удастся избежать безрадостного и дурацкого утреннего ритуала. Распития кофе с отцом. Он наверняка уже ушел.
Как и ожидалось, когда я появилась на кухне, его уже не было на своем привычном месте, но он всё еще находился дома.
Нехорошо.
Отец пересек комнату, его телефон был зажат подбородком, и сам он записывал что-то на листке бумаги. Что бы он там ни писал, это было важно. Я знала, когда у него такое лицо. Так он выглядел, когда что-то было не так с его клиентами.
Я навела себе миску хлопьев, пытаясь подслушать беседу. Это оказалось невозможно, потому что со стороны отца слов практически не было. Он бормотал простые, скудные ответы человеку на том конце провода, типа «да», «конечно», «нет» и «абсолютно». Ничего из того, что могло бы дать мне подсказку относительно его собеседника или темы разговора. Он обычно покидал дом в восемь, без опозданий, так что происходило что-то значительное. В этот момент слушать чей-то лай было более полезно, чем превращения.
Минут через пятнадцать он присоединился ко мне за столом, сотового заметно не было.
— Удивительно видеть тебя еще дома, — сказала я, набив рот хлопьями. На этот раз мысль о кофе угрожал вывернуть мой желудок. — Взял выходной? — Это была шутка. Отец никогда не берет выходные.