— Интересуются?
— Я хочу знать о твоём прошлом. Это делает тебя тем, кто ты есть.
Он сердито поджал губы и вскочил на ноги.
— Это не делает меня тем, кто я есть. Это место ничего не имеет общего с тем, кто я. Сью поклялась мне.
Я позволила бутерброду с индейкой упасть на траву и поднялась на ноги. Схватив его руки, я сказала:
— Ты не понял меня. Я не имела в виду ничего плохого. — Я опустилась снова на землю и потянула его за собой. — Всё, что делали в Деназен, всё, через что они заставили тебя пройти, сделало тебя сильным. Ты вышел оттуда цельным. Ты — не пускающий слюни зомби или свихнувшийся маньяк с мачете. Держу пари, это намного больше, чем другие могут сказать.
Что-то мерцало в его голубых глазах. Печаль и, может быть, маленькая искорка надежды. Я умирала отчасти от мысли о нём, закрытом от остального мира.
— Я не могу скучать по тому, чего никогда не имел. Но теперь, когда я знаю… — Он поднёс руку к моему лицу и позволил ей опуститься по моей шее под футболку к голой ключице. Отведя взгляд, он произнёс: — Пожалуйста, не спрашивай снова меня о том месте. Я не хочу, чтобы ты знала, на что похожа была моя прежняя жизнь.
Я могла бы поспорить. Чёрт, я спорила обо всем. Но муки в его голосе заставляли меня страдать. Мне нужно знать, что они делали с ним, с мамой, но я не могла выдержать его боли.
Откинувшись на дерево, я наклонила голову так, что теперь она лежала на его плече.
Я начала рассказывать ему о первом случае, когда я сделала что-то глупое, чтобы привлечь внимание отца.
— Прошло не слишком много времени после того, как отец стал задерживаться на работе в Деназен, и я ощущала себя своего рода забытой. — Я вздохнула и укусила свой бутерброд. — Он отдалился и охладел, иногда он был прямолинеен. Я не понимала. Некоторое время я думала, что дело во мне. Что я разочаровала его чем-то… Это была моя блестящая идея — скатиться вниз по лестнице в пластиковых санках, показать ему, насколько очевидно смелой я была, и это бы всё исправило. Мне было восемь, и закончилось всё поломанной правой рукой.
— Он подумал, что ты была смелой?
Я засмеялась.
— Он подумал много красочных эпитетов, но смелость не была одним из них.
Кайл играл с прядью моих волос. Он накручивал её на указательный палец, распутывал её, а затем снова накручивал.
— Так ты, должно быть, близка с ним?
— Я бы не сказала, что близка, «нормально» — более подходящее слово. Он ходил на работу, возвращался домой и спрашивал меня, чему я научилась в школе. Я делала домашнюю работу и смотрела с ним телевизор. — Я пожала плечами. — Нормальная фигня. Но всегда был этот… барьер… между нами.