Воины молчали. Они были не согласны с моим приказом, ибо не привыкли бросать своих, и общее мнение высказал Хорояр Вепрь:
— Вадим, ты не прав. Мы не оставим тебя.
— Ты желаешь оспорить приказ? — в моем голосе появились жесткие командные нотки.
— Нет, — Хорояр покачал головой. — Однако…
— Тогда выполни, что я тебе сказал. Три дня и три ночи, а потом уйдете.
— А ты?
— Я не пропаду. Не за смертью в эти края пришел, а дабы знания получить. Понятно?
— Да.
— Тогда собираемся и выходим.
Стоянка осталась позади. На плечах рюкзак, а на теле заправленная в высокие сапоги брезентовая горка. Левая рука свободна, а правая сжимает длинную ровную палку. Под ногами еле заметная тропка, которая петляет по болоту, а воздух наполнен запахами гнили и перегноя. Прошли примерно двести метров. Затем еще сотню и еще столько же. Вокруг все та же самая глухая тишина, которую нарушает только шум наших шагов, звяканье оружия и тихие голоса варягов.
Если мой расчет верен, то вскоре начнется испытание, группа войдет в защитную зону, которая окружает тайник, и какие сюрпризы нас ожидают, я могу только догадываться. Впрочем, и так все понятно. Страх, видения, галлюцинации, резкое ухудшение самочувствия и провокация на неадекватные поступки. Мощные ведуны окружают свои схроны и лежки именно таким набором, и Всеслав Брячиславич, если верить князю Василько, ничего нового не придумывал.
Словно вторя моим мыслям, раздался громкий вскрик одного из варягов:
— Смотрите!
Правая ладонь машинально перекинула палку-слегу в левую руку и схватилась за рукоять меча. Затем разворот и я оглянулся. Варяг смотрел в сторону покрытой редкими и чахлыми деревьями трясины и в его глазах был неподдельный ужас.
— Что там!? — окликнул я воина.
— Бушуй, побратим мой! К себе зовет! Это же он, разве вы не видите!? Вон он, мертвый, с развороченной грудью, мне рукой машет!
— Это видение, ведь он погиб, когда мы на Лабе с германцами прошлой осенью сцепились, — попытался образумить одурманенного варяга Хорояр.
— Зн-н-наю, — слегка посиневшие губы воина подрагивали. — Но вот же он стоит! Эй, Бушуй! Иди к нам!
Разумеется, мы никого не видели. Бушуй, по прозвищу Осина, был хорошим бойцом, и я его помнил, крепкий рубака и отчаянный человек. Но он погиб, я сам видел, как конный рыцарь насадил тело воина на копье, а значит, перед его побратимом морок.
— Бушуй! — снова воскликнул варяг и взмахнул рукой. — Я сейчас! Держись, брат!
Сказав это, воин бросился в трясину. Однако его соседи справа и слева были начеку и поймали товарища, сбили варяга в грязь и скрутили. Но лишь только они его повязали, как морок накрыл другого воина и он, молча, словно так и надо, ни говоря ни слова, шагнул в болото и моментально провалился по пояс. Слава всем светлым богам, морок действовал не на всех, по крайней мере, пока, и этого тоже вытащили. После чего, оглядев своих грязных и напуганных бойцов, я решил, что пока защита потайного места не накрыла всю группу, воинам надо уходить и отдал Хорояру приказ вернуться на стоянку.