Это все плюсы. Но были и минусы, среди которых самые главные, возможный раскол церкви и внутренняя борьба в культе. Так что торопиться не стоило. Что такое два месяца, которые я провел в Киеве? Пшик! Реформы готовятся десятилетиями, а изменения могут длиться веками. Поэтому я митрополита не торопил, да и не стояло передо мной такой задачи, нахрапом все за один год изменить. Есть разговоры, споры с интересным и ученым человеком, думы о будущем и примеры из далекого прошлого. С этого все начинается, ведь нельзя по мановению волшебной палочки переделать сотни тысяч людей, а значит, требуется долгосрочная программа и четкое понимание того, как и что надо делать. Но кое-что стало складываться, причем Климент и я будущее Руси видели по-разному. И если в своих мечтах митрополит представлял, что в итоге Русская Церковь возвысится и сможет через таких людей как Вадим Сокол (адекватных и умных) распространить свое влияние на Венедию, то я видел все иначе. Митрополит и епископы, которые его поддерживают, могут решиться на реформу церкви, и если они сделают это, то совершат ошибку славянских язычников, которые пустили христиан в свои города. Потому что родноверы уже не уйдут и теперь не носители креста пойдут в атаку, а волхвы, ибо их поддержит народ и Аркона, уж об этом я позабочусь.
Впрочем, это все будет потом, а в настоящий момент расклады очень зыбкие и рядом постоянно крутятся шпионы ромеев и католиков, да соглядатаи великого князя. Это не дает расслабиться и мне это даже нравится. Ведовской сутью я чувствую, что кольцо врагов сжимается, и вот-вот они попытаются меня убить. И сегодня вечером, вернувшись из Святой Софии на постоялый двор, я вызвал к себе Хорояра, Поято Ратмировича, одного из его дружинников варяга Бравлина, коему вскоре предстояло возглавить нарождающуюся разведслужбу, и Торарина.
Воины вошли в мою комнатку и Поято, улыбаясь, спросил:
— Ну, как прошла очередная встреча с митрополитом?
— Как обычно, — я тоже улыбнулся. — Он уговаривал меня принять христианство, а я рассказывал ему сказку, как вся Русь замечательно заживет, если будет разрешено двоеверие и поклонение родовым богом. Присаживайтесь. Поговорим.
Мои доверенные лица присели, кто где, на лавке и табуретах, и Хорояр сказал:
— Разведчики доложили, что рядом с нашим постоялым двором кучкуются какие-то подозрительные люди. Пока их десятка два, но к ним подходят новые. По виду лесные разбойники.
— Вот об этом я и хотел с вами поговорить. — Выглянув в узкое окошко, которое выходило во внутренний двор, я кивнул и, прислонившись к стене, продолжил: — Короче, други мои, предчувствие у меня недоброе, так что готовьтесь. Думаю, что сегодня нас придут убивать.