Работы много. Главное, чтобы у нас была правильная модель мира и цель впереди, – тогда любые трудности преодолимы.
ИСПОВЕДЬ
Здравствуйте, многоуважаемый Сергей Николаевич!
Напомню свою историю.В книге «Опыт выживания, часть 3»Вы поместили мое письмо и ответна него. Это история про отношения девушки с женщиной, – вы меня еще назвали там «неудавшаяся лесбиянка».В книге я прочитала Ваш ответ на письмо гораздо позднее нашего с Вами общения по телефону. Согласна полностью со всемнаписанным.
Моя бабушкасо стороны мамы осталась вдовой в 36-37 лет, с тремя детьми на руках. До этого много раз делала аборты от мужа, то есть моего деда. Маме было 12 лет, братьям – 11 и 6. Бабушка не верила в Бога совсем. После развала Союза переехали в Россию (до этого жили в Узбекистане). После смерти мужа у бабушки были ухажеры, но замуж она больше так и не вышла. У нее было заболевание ног: от коленей и ниже – огромные непроходящие раны, сколько себя помню,– постоянные бинты, стоны, ходила с трудом, глотала анальгин пачками. В 2003 г. умерла.
До этого средний мамин брат в 2000 г. покончил жизнь самоубийством. После переезда в Россию мамины братья стали постоянно пить. У нас был дом в деревне на две семьи, который сами отделали (жили бабушка и два брата маминых в одной половине, а мы с братом, мамой и папой – в другой половине). Все мое детство прошло под бабушкины крики и пьяные ночные драки моих дядей.
Когда умер мамин средний брат, остался еще один, и ничего не поменялось, только он стал теперь доставать бабулю, и крики были теперь только ее. Когда умерла бабуля и он остался один, он стал доставать нас: по ночам пьяный, крики, драки, разборки каждый день. Конечно же, он не работал, только пил, и, конечно же, нашей маме необходимо было его кормить, поить, одевать, обувать (за что она получала только унижения и оскорбления с его стороны), что она и делает до сих пор. Правда, сейчас она живет в Москве и отправляет деньги и продукты туда ему, в деревню, а он пьет.
Соответственно,поскольку я не видела практически ничего хорошего, в моем детском сознаниибыло желание убить того, кто мешалнам жить нормально. Это правда, я всегда думала, как бы сделать так, чтобы его убить, я ясно помню: мне лет 10-12, и я думаю об этом. Тогда я уже знала, что можно положить фотографию человека на кладбище в могилку или просто в землю – и этот человек умрет. Я настолько была агрессивна, яего просто ненавидела, так что желание его убить было бешеным. Это все зрело в голове, а потом я стала вообще представлять, что