Они лежали в объятиях друг друга, чувствуя биение сердец и жар тел.
Наконец они заснули.
После этой ночи Доминик каждый вечер приезжал в дом на Керзон-стрит. И каждую ночь они занимались любовью. Арабелла перестала обманывать себя, уверяя, будто сможет бороться со странными, спутанными чувствами, которые вызывал в ней Доминик. В ту ночь, когда он пришел в дом весь в крови, она поняла, что ненавидит то, как он обошелся с ней когда-то, но не его самого. Более того, в глубине души она знала, что они всегда будут связаны нерушимыми узами — и не только из-за Арчи. Она старалась не думать о том, в каких обстоятельствах оказалась, иначе сложившаяся ситуация показалась бы невыносимой.
Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что ее — ныне любовницу герцога — купил в борделе человек, предавший ее и разрушивший всю ее жизнь.
Однако, несмотря на бесконечные заверения в обратном, в глубине души она продолжала любить его.
Арабелла не хотела даже думать о том, как это ее характеризует. Или как в таком свете выглядит Доминик.
Доминик наблюдал за тем, как Хантер, подобрав полы плаща, стоит спиной к жаркому пламени, полыхающему в камине. Царила тишина, только тикали часы на каминной полке и потрескивали горящие угли.
— Я уверен, что совсем недавно видел Арабеллу Тэттон. Она выходила из аптеки на Бонд-стрит, — ровно произнес Хантер, пристально глядя на друга.
— Вот как? — с деланной небрежностью и равнодушием бросил Доминик, хотя его сердце тревожно замерло, а потом забилось быстрее.
— Она была без перчаток... и обручального кольца на пальце не было.
— Вот как? — невозмутимо повторил Доминик, пристально изучая ногти на левой руке.
— И она велела кучеру отвезти ее домой на Керзон-стрит.
Хантер шевельнулся, и до герцога донесся запах мокрой шерстяной ткани.
Молчание.
— Это начинает обретать смысл. Теперь ясно, почему ты так старательно скрываешь мисс Нуар. Никогда не вывозишь ее в свет. Ни одного вечера. Ни одного бала, не считая маскарада Принни в Воксхолле — по крайней мере, так я слышал. Не похоже на твое обычное обращение с женщиной... если, конечно, ты не хочешь, чтобы ее узнали.
Доминик упорно молчал, напрягшись всем телом, словно готовясь к драке. Он вспомнил о том, как нежно и пылко они с Арабеллой любили друг друга. И понял, что хочет защитить ее даже от Хантера.
— Это она, не так ли?
— Ты ошибаешься, Себастьян, — ровно произнес Доминик.
В его глазах вспыхнула угроза, на которую бесстрастный тон только намекал.
— Черт побери, Доминик! Я ведь не глупец. Я знаю, что мисс Нуар — это Арабелла!