Двусмысленная ситуация, не находите? Да и о понятии «субординация» вспоминать не приходится. Даже несмотря на то, что в довесок к Аркадию Владимировичу, дабы не наводить думающую публику на странные мысли, пригласили известного журналиста «Эха Москвы» Венедиктова, а также олигарха Вексельберга.
…Правда, без конфуза не обошлось. Ларри Кинг, порой отвлекаясь от Дворковича, задавал «сквозные» вопросы и Венедиктову с Вексельбергом, стараясь выявить противоречия у всех трех участников, «имеющих разные позиции». Не знаю, кто уж надоумил уважаемого Ларри Кинга, что Венедиктов, Дворкович и Вексельберг имеют разные позиции. Получилось и смех, и грех.
Дело, однако, было сделано.
Аркадий Владимирович Дворкович, что называется, не только остался на плаву, но и, как мы убедились, даже пошел в гору, не на шутку тесня преданных Путину людей.
Я не берусь наверняка утверждать, почему сенатор Маккейн остановил выбор своих политических симпатий именно на Дворковиче. Полагаю, что свою роль в этом политическом ангажементе сыграл факт обучения молодого тогда еще человека Аркадия Дворковича в частном исследовательском университете Дьюка, что в Северной Каролине, США, диплом которого он благополучно получил в 1997 году.
Об этом солидном учебном заведении стоит сказать пару слов.
В 2012 году Дьюкский университет занял 10-е место в мире в рейтинге студенческих программ журнала U.S. News & World Report среди учебных заведений, присуждающих докторские степени. А парой лет раньше Alma Mater нашего героя получила 14-е место среди лучших в мире вузов от журнала Newsweek и 35-е в Академическом рейтинге университетов мира, при этом выделялось качество научных исследований и число нобелевских лауреатов.
Понятно, что обучение в столь престижном учебном частном заведении стоит недешево. На сегодня – порядка 36 тысяч долларов за учебный год. Не слабо, верно? Думаю, что и в середине 1990-х, когда будущий радетель приватизации всего и вся в России Аркадий Дворкович грыз гранит экономических наук в Северной Каролине, обучение в тамошнем вузе стоило немало.
Но откуда у вчерашнего студента МГУ могли взяться такие деньги?
Отец «всего лишь» международный шахматный арбитр. В 1990-е годы – в отличие, кстати, от советских времен – профессия, мягко говоря, не самая прибыльная. На обучение в одном из лучших вузов мира сыну вряд ли скопишь.
Остаются гранты.
Модное в бедной России 1990-х явление, призванное, с одной стороны, поднять кондовую постсоветскую научную молодежь до западного уровня, а с другой – заручиться симпатиями отдельных представителей этой самой молодежи. На всякий случай. Мало ли на какие административные вершины в мутной круговерти лихолетья выкинет их судьба на родине.