Однако на основе этих слов читателю не стоит спешить бросать камень по адресу Рашидова: дескать, хвалил-хвалил Хрущева, а когда его снимали, с таким же рвением стал его критиковать. Дело в том, что все сказанные слова — это был типичный ритуал, который брал свои истоки еще во времена правления Сталина. Рассчитан он был исключительно на рядовых граждан, которым высшая власть всячески пыталась внушить, что в ее рядах царят тишь да благодать, и нет никаких внутрикпановых разногласий. Сами же власть предержащие, отпуская в адрес друг друга хвалебные эпитеты, на самом деле прекрасно понимали, что все это — лишь дань моде. И тот же В. Усманов, будь он, к примеру, на месте Рашидова, вынужден был бы говорить Хрущеву точно такие же речи, а то и поцветастее.
Например, на упомянутом XXII съезде Рашидов в своем выступлении упомянул в восторженном ключе имя Хрущева 9 раз. Однако точно таким же образом поступило и подавляющее большинство остальных выступающих. Возьмем для примера ораторов, которые выступали прямо перед Рашидовым или сразу после него. Так, 1 — й секретарь ЦК КП Казахстана Динмухамед Кунаев упомянул имя Хрущева 8 раз, 1-й секретарь ЦК КП Белоруссии Кирилл Мазуров — 7 раз, а руководитель Украины Николай Подгорный поставил рекорд — в его речи (правда, в два раза большей, чем у всех остальных) хвала Хрущеву прозвучала 14 раз. Так что обвинять Рашидова в том, что он «молился Хрущеву, как богу» и был «первым хвалебщиком» — чистое лукавство. Это была всего лишь дань моде, этакий тест на проверку под названием «свой — чужой». Те, кто в эти игры не играл, моментально попадал под подозрение партаппарата, после чего у него было два пути: стать как все, или быть удаленным из высшей номенклатурной обоймы.
Отметим, что культ Хрущева начал усиленно раскручиваться с конца 50-х (если точнее— с осени 1959 года, когда он съездил в США). Инициатором этой «раскрутки» стал Идеологический отдел ЦК КПСС, а республиканские идеологи включились в этот процесс по мере его нарастания. Причем, славя лидера страны, республикам было запрещено создавать «культы» вокруг своих собственных руководителей, дабы лишний раз не умалять величия главного вождя.
Но вернемся к речи В. Усманова, который сказал следующее:
«Посмотрим на его (Рашидова. — Ф. Р.) некоторые практические действия, в них он оказывается очень неприглядным. Чтобы не быть голословным, давайте вспомним некоторые из них. Будучи первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана, он как писатель, несколько раз официально добивался, чтобы ему присудили звание лауреата Ленинской премии за книгу «Сильнее бури». Ему в этом отказали. Постановка этого вопроса с его стороны нескромна, с другой — неприсуждение премии ему— есть оценка его как писателя…