Он моргнул, когда смог «увидеть» меня над собой. Придав лицу пустое выражение, он уставился на противоположную сторону комнаты.
Что ты видишь? — мысленно спросила я. И в это же мгновение, смогла увидеть то же, что видел Дев.
Син стоял чуть дальше к сцене, впереди остальных, среди маленьких столиков, на большинстве из которых возвышались перевернутые стулья, ожидая открытия на ночь. Никки оказался ближе всех к двери, по другую сторону от Дева. Натаниэль, стоял у дальней стороны сцены, далеко от дверей. Незнакомый мне мужчина обхватил его рукой за шею. Другой рукой он держал что-то по форме напоминающее цилиндр с кнопкой, на которую он уже нажал, и это встревожило меня, пока Дев мысленно не произнес:
Бомба приведена в действие, но не взорвется, пока он не отпустит кнопку.
Я потянулась сознанием к Сину. Он был встревожен.
Я слышала, как подрывник произнес:
— Что случилось? Где Анита Блейк? Где она?
— Отпусти моего брата, — прошипел Син.
— Но ведь он тебе не брат! — возражал он.
— Нет, брат.
— Заткнись! Ты, лев! Давай звони ей еще раз!
Натаниэль сказал:
— Синрик, пожалуйста, уйди.
Я почувствовала, как Син покачал головой, глубоко внутри ощутив его упрямство, и знала, что он не уйдет. Это не было смертным приговором, а всего лишь решением. Он не оставит Натаниэля. Просто не оставит.
Я мысленно потянулась к Натаниэлю, и смогла ощутить, как рука парня удерживала меня за плечи. Я смотрела на Сина, видела, как расширились его голубые глаза, лицо побледнело, выявляя страх, но он не отступал. Я чувствовала страх Натаниэля за него, чувствовала его пульс в своем горле, и было ли это мое горло? Наступил момент, когда я почувствовала в себе три биения пульса, и ни одно из них не принадлежало мне. Вот одна из причин, почему я с таким сучьим упорством училась ставить щиты, потому что не хотела закончить, как Вайскопф и его Мастер: один разум на два тела, или три, или четыре, или… Когда подобное происходило между мной, Жан-Клодом и Ричардом, у нас были моменты, когда групповой разум парил между нашими телами. И сейчас я впервые почувствовала это с ними тремя, только Никки был отстранен от такого уровня интимности, если это правильное слово для кого-то, чье сердце бьется в твоей голове.
Я ощущала их эмоции, словно карты веером в моей руке. Я улавливала обрывки мыслей. Дев, казалось, мог передавать целыми предложениями, и просто думая об этом, я понимала, что люди, обучающие его боевому искусству, также обучили его и психическим штучкам. Золотые тигры вырастали идеальным инструментом, вот почему в итоге их помечал Мастер. Этим Мастером была я, хотя технически, принимая во внимание вампирский закон — им был Жан-Клод.