— Рорк, — позвала она, и в этом единственном слове выразилась вся любовь, весь страх, все отчаяние.
— Когда так беспокоишься, трудно мыслить ясно, замечать все детали. Он любит тебя. Когда тебе больно, ему тоже больно.
— Я знаю. Рорк.
— Видимо, придется пройти сквозь стену, — улыбнулась Пибоди. — Давай, ты же мой герой.
— Никакой я не герой.
— В этих, — Пибоди постучала пальцам по наручникам, — точно.
— Сними их с меня.
— Как?
— Найди ключ. Найди ключ и сними их к чертовой матери!
— Хотела бы, Даллас, но в этом-то вся загвоздка. Ты сама должна его найти. И лучше ты это сделаешь, прежде чем он доберется до еще кого-нибудь. Прежде чем он доберется до тебя. Ты ведь всегда была сообразительной. Не дай ей выставить тебя тупой.
— И как же прикажешь мне что-либо найти взаперти? Как… — За дверью послышались шаги, и Ева осеклась, вжавшись в стену. — Он возвращается.
— Он и не уходил, — сказала мать, подходя к двери.
— Не открывай! Пожалуйста!
— Ноешь, ноешь, ноешь, — повторила та и открыла дверь.
В комнату, очаровательно улыбаясь, вошел Макквин.
— Здравствуй, девочка, — произнес он голосом ее отца.
И, истекая кровью из множества отверстий, пошел на нее.
* * *
Ева рывком вскочила в постели, судорожно хватаясь за горло. Вдохнуть не получалось. Сердце в ее груди бешено стучало, но воздух в горло так и не проходил.
Она даже не почувствовала, как отчаянно бодает ее в бок Галахад.
Рорк ворвался в комнату, вскочил на кровать и крепко схватил за запястья.
— Ева, я здесь. Посмотри мне в глаза.
Она посмотрела. Ева увидела его лицо, невыносимо пронзительные на фоне бледной кожи синие глаза. Увидела в них страх и попыталась произнести его имя.
— Дыши! Дыши, тысяча чертей! — Рорк изо всей силы встряхнул ее, едва не оторвав от земли.
От неожиданности спазм, сжимавший ей горло, отпустил, и когда Ева выдохнула жадно захваченный воздух, Рорк крепко обнял ее.
— Все хорошо, теперь все хорошо. Просто держись за меня.
— Он вернулся за нами.
— Нет, детка, нет. Его здесь нет. Здесь только ты и я. Только ты и я.
— Ты там был, за стеклом.
— Я здесь, я рядом. — Он взял ее лицо в свои ладони так, чтобы она увидела, почувствовала его. — Ты в безопасности, — добавил он, как и Ева, тяжело дыша, прижался губами к ее лбу, щекам, затем закутал ее в шаль.
— Та комната. Я была в той комнате. Он запер меня в ней. Не знаю, которая из двух это была. Они все были там. Все девочки. Они все были мною.
— Все уже закончилось.
«Нет, — подумала она и закрыла глаза. — Ничего не закончилось».
— Прости меня. Нельзя мне было тебя одну оставлять.