— Как такое возможно? — удивился Том.
— Гарри никогда не говорили, что он волшебник, никогда не говорили, как умерли его родители и вообще держали на положении домового эльфа, — со злобой процедил Люпин. Он так сильно сжал пальцы на стакане, что тот разлетелся в дребезги, несколько осколков вонзились в ладонь мужчины. — Прошу прощения, Том. Похоже, мне потребуется еще одна порция.
Бармен быстро махнул палочкой, восстанавливая стакан, и щедро плеснул в него огневиски. Люпин тем временем наколдовал на ладонь повязку.
— Вы оборотень, да?
— С чего ты так решил?
— Глаза, — пояснил Гарри. — Они на мгновенье стали волчьими. К тому же вы либо не почувствовали боли, либо привычны к ней, вы даже не поморщились. А осколки стекла в ладони — это больно. Очевидно, что образованы, но, тем не менее, хорошей работы у вас нет, и давно. Еще вид у вас очень уж потрепанный, а позавчера как раз было полнолуние.
— Ты прав, я оборотень, — кивнул Люпин. — Превосходные умозаключения, кстати.
— Дедуктивный метод, коллега, — рассмеялся мальчик. — Артур Конан Дойл, знакомое имя?
— Конечно. Лили его всем совала, говорила, думать должны уметь все, не только маглы. А тебе, я смотрю, все равно, оборотень я или нет?
— А почему это должно меня пугать? Я же не собираюсь с вами драться, — рассудительно ответил Гарри. — Жалеть вас тоже, в общем-то, нечего: минусы проклятья компенсируются плюсами.
— Например? — заинтересованно спросил Люпин.
— Раз в месяц вы превращаетесь в кровожадного монстра, причем очень болезненно. Это минус. Вы гораздо сильнее человека, физически. Вы менее чувствительны к боли и ранам. Вы никогда не болеете. У вас острых слух и обоняние, обостренная реакция и инстинкты. Это плюсы. Был бы постарше, я бы еще упомянул феромоны и потенцию…
Ремус и Том расхохотались.
— Признаться, никогда не смотрел на ситуацию с такой стороны. Теоретически все верно, но…
— Ну, попробуйте применить теорию на практике. Вряд ли вы излечитесь, но будет не так паршиво.
* * *
К ноябрю в кафе-мороженом Фортескью одновременно были заняты не больше двух столиков, так что Гарри нашел себе работу в аптеке. Флориан был тронут такой изысканной честностью: помощник ему уже не требовался совсем, но уволить мальчика не поднималась рука. За три месяца Ларри Эванс стал для торговцев Косого переулка чем-то вроде «сына полка».
Работа в аптеке была не особо сложной: взвешивать ингредиенты, перебирать годные образцы и выбрасывать испортившиеся, толочь порошки. Когда хозяйка — раз в неделю — садилась варить зелья, Гарри помогал ей, нарезая и взвешивая компоненты. Постепенно хозяйка начла доверять ему с варкой простых лекарственных зелий, а через месяц Гарри уже в одиночку пополнял запасы. Гарри нравилась новая работа, она требовала сосредоточенности и точности, тут не надо было все время улыбаться незнакомым клиентам и возиться с грязной посудой; это была более благородная, что ли, работа. Ну и немаловажно было, что и оплачивалась она не в пример щедрее.