— А я ведь сразу догадался, что вы ребята не простые, — задумчиво произнес Фронелий. — Таково прежде в Риме не бывало, чтобы шестерки выпадали четыре раза подряд.
Раб ждал Придияра в том же портике на Форуме, где состоялась их первая встреча. И хотя сумерки уже опустились на город, оживленный даже в эту пору, он сразу же опознал вождя. Раб был далеко не молод, скорее всего, ему уже перевалило за шестьдесят, о чем свидетельствовали лицо и морщинистые руки. Придияр не удержался и высказался мимоходом по поводу старых сводников, позорящих свои седины. Его слова не столько обидели раба, сколько развеселили.
— Я благодарен тебе, рекс, хотя бы за то, что ты увидел во мне человека, а не говорящее орудие. Разве можно обвинять мотыгу в том, что она бьет тебя по голове, а не возделывает землю?
— Ты же не мотыга? — удивился Придияр.
— Во всяком случае, у меня есть язык и ноги, чтобы довести тебя, рекс, до дома моей госпожи, а большего от раба не требуется.
— Но имя-то у тебя есть?
— Зови меня Фракийцем, рекс, так будет проще.
— И давно ты живешь в Риме?
— Я здесь родился. Рабом был мой отец, а я всего лишь пошел по стезе, предназначенной мне богом.
— Ты христианин? — предположил Придияр.
— Как ты догадался? — удивился Фракиец.
— А в кого еще верить рабу, как не в распятого бога.
— Но ведь в него верят и патрикии?!
— Нет, — покачал головой Придияр. — Патрикий не может служить богу рабов. Иначе чем же он от них отличается?
— А ты философ, рекс, — усмехнулся старик.
— Я ведун высокого ранга посвящения, Фракиец, и я иду той дорогой, которой шли мои предки. И другой дороги я не ищу.
Дворец Ефимии был одним из лучших в Риме, во всяком случае, так показалось Придияру. Впрочем, древинг пока что не мог похвастаться знакомствами с родовитыми людьми города, а потому и не брался судить с полной ответственностью об их жилищах. Тем более что проник он во дворец Ефимии не с главного входа. Фракиец зажег светильник, но уютнее от этого Придияру не стало. Поэтому, прежде чем ступить на первую ступеньку лестницы, он на всякий случай проверил, как вынимается из ножен меч.
— Успокойся, рекс, — обернулся к нему Фракиец, — никто не собирается тебя убивать. Высокородная Ефимия всего лишь хочет обменяться с тобой парой слов.
— Разве что парой, — усмехнулся Придияр. — Я не знаю здешнего языка.
— На этот счет можешь не волноваться, рекс. Ефимия тебя поймет.
В доме, видимо, было много народу, во всяком случае, Придияр слышал голоса, несущиеся со всех сторон, но навстречу им никто так и не попался. Судя по всему, Фракиец вел его потайным путем.