— Заставляешь себя ждать, светлейший Пордака, — обиженно прогудел при виде нотария магистр Фронелий. — Мы с патрикием Руфином и высокородными рексами успели уже по два раза кубки осушить, пока ты там возился во дворе.
Потрясенный Пордака икнул, взмахнул руками и рухнул без чувств прямо под ноги удивленного Фронелия.
— Что это с ним? — спросил магистр у своих сотрапезников.
— Это от радости, — усмехнулся Оттон Балт. — Такая неожиданная встреча.
Комит Лупициан, едва не ставший жертвой собственного гнева, все-таки сумел живым и невредимым выскользнуть из курии. Он долго отсиживался в какой-то сточной канаве, потом все-таки рискнул выбраться на белый свет. Готы уже покидали город, теснимые со всех сторон опомнившимися легионерами. Лупициан воспрянул духом, поменял запачканную одежду, для чего ему пришлось наведаться во дворец ректора Максима, и наконец-то снова ощутил себя чиновником высоко ранга, полновластным хозяином самой цветущей провинции Римской империи. И хотя в распоряжениях Лупициана никто не нуждался, он все-таки счел необходимым напомнить о себе трибунам и чиновникам, собрав их в разгромленной курии. Его речь была краткой, но энергичной. Вину за кровавую стычку он возложил на готов, назвав их вождей неблагодарными скотами. После чего публично объявил, что покарает их за дерзость. Военные и гражданские чины выслушали комита молча. Собственно, все чиновники отлично понимали, что миру во Фракии пришел конец и что сегодняшняя схватка — это всего лишь преддверие затяжной и кровавой войны, но осудить комита за горячность вслух никто из присутствующих не рискнул. Хотя Лупициан нисколько не сомневался, что очень скоро из объятой пламенем восстания провинции хлынет поток доносов в адрес божественного Валента, где именно комита объявят виновных во всех бедах, обрушившихся на Фракию.
У Лупициана была только одна возможность избежать изгнания, а возможно, и смерти — требовалось во что бы то ни стало разгромить варваров и первым доложить Валенту о триумфе римского оружия. Конечно, сил у Лупициана было не так уж много, но ведь и готы сейчас подавлены тягчайшим поражением и вряд ли смогут оказать достойное сопротивление. Кроме всего прочего, у готов не было конницы, и это давало опытному в военном деле комиту большое преимущество. Следовало собрать в кулак все имеющиеся во Фракии силы, чтобы покончить с варварами одним сокрушительным ударом. Ибо для повторного удара времени Лупициану может не хватить. Комит разослал гонцов во все крепости и города провинции с четким и недвусмысленным приказом, после чего покинул курию с чувством хорошо исполненного долга.