— Извините меня, — сказала Долли, обращаясь к обоим. — Я хотела бы побеседовать с учительницей музыки Роберта. Она сейчас разговаривает с мистером Зауером.
Улыбнувшись своим понимающе переглянувшимся собеседникам, она направилась через комнату к группе женщин, окруживших Теодора Зауера. Тед был одет в светлые брюки и стильную вельветовую рубашку бежевого цвета. Для него это была повседневная одежда, в которой он чувствовал себя свободно. Долли улыбнулась ему довольно прохладно и сказала:
— Добрый вечер, мистер Зауер. — Она выжидающе смотрела на Теда.
Он извинился перед окружившими его женщинами и, взяв Долли под локоть, отошел с ней в сторону.
— Я вижу, у вас те же проблемы, что и у меня, — сказал Тед.
— А вы добавили мне еще одну, — ответила она, недвусмысленно намекая на то, что ей не хотелось бы его видеть сегодня на собрании.
— О чем вы говорите? Ведь мы познакомились только вчера, и я никак не мог успеть осложнить вашу жизнь.
— Вы считаете, что мне это угрожает? — спросила Долли с легким испугом.
Тед окинул ее взглядом сверху вниз, на мгновение задержавшись на ее стройных ножках в красивых туфельках.
— Я бы сказал, что очень даже может быть, — вымолвил он, выдержав паузу.
Долли не была глупа и прекрасно понимала, что он хочет сказать. Рука Теда с излишней силой сжимала ее локоть.
— Но тем не менее я не собираюсь отсюда уезжать, — сказала она торжествующе, ведь ей удалось пробить брешь в его безразличии, и перевела взгляд на его руку, все еще сжимавшую ее локоть.
Извинившись, Тед отпустил ее. Находясь так близко от Долли, как это позволяла ситуация, Тед заметил, что она была не только красива, но обаятельна и женственна. От нее так и веяло изысканной чувственностью.
Лицо Долли и ее гибкое грациозное тело казались одновременно и недоступно далекими, и притягательно влекущими как магнит.
На кухне в ее доме Тед так и не рассмотрел внимательно, какого же цвета были ее глаза: голубыми или серыми? И только сейчас он увидел, что их цвет меняется от голубого к серому и обратно. Теперь он, как за день до этого Долли, испытывал подобие какого-то шока, что, видимо, как-то отразилось на его лице.
— Вы недолюбливаете меня за что-то? — спросила его Долли, заметив, как потемнели его глаза.
Он поднял глаза. Женщины, которые пытались навязаться, как ему казалось, всегда сладко улыбались ему. Долли не улыбалась. И он почувствовал необходимость защититься от ее чар и обаяния.
— А вы, однако, проницательны…
Не дожидаясь того, чтобы Тед заметил, как его слова обидели ее, и не делая паузы, Долли, словно не слыша его резкости, сказала спокойным голосом: