— Я все продумал. Я знаю, в какой последовательности вам нужно преподносить новости. Я консультировался…
Впалыч поднялся и прошел вперед.
— А сейчас я стою перед вами и понимаю, что все это сработает, конечно, но нам всем от этого не будет легче.
— Что? — выдохнула Лиза.
Высокая пятнадцатилетняя блондинка, лидер группы «Цветы», сидела в первом ряду и изо всех сил старалась не заплакать.
— Мне очень больно — сказал Впалыч, — но я вынужден вас огорчить. Нашей школы больше не будет.
— Нет! — пронеслось по залу.
А потом все заговорили разом. Кричали, что этого не может быть, что надо бороться, что нельзя сдаваться…
Анечка плакала, сидя на последнем ряду.
— Тихо! — сказал Михаил Александрович.
Все затихли.
— Родные вы мои… — сказал директор, — неужели вы думаете, что мы не боролись? Мы провели в министерстве всю четверть, мы не вылезали из кабинетов. Мы просили и умоляли. Мы предоставляли цифры и отчеты. Мы даже пытались взятку дать…
— Не взяли? — удивился Дима.
— Не хватило, — мрачно пошутил Впалыч.
— Простите нас, — сказал директор, — мы не смогли спасти нашу школу. Приказ о расформировании уже подписан, и подписан на таком уровне, что ничто нас не спасет…
— А мы? — дрожащим голосом спросил кто-то из мелких.
— А вы останетесь там, где провели эту четверть.
А Впалыч добавил:
— Но если у кого-то совсем не сложилось, то вы можете перейти в любую другую школу города. Это ваше право.
Анечка зарыдала, и ее кинулись утешать. И в это время с заднего ряда поднялся Ворон.
— Ну и хорошо! — заявил он. — Все равно это не школа была, а бардак. Я б здесь по-любому не остался.
Он махнул рукой и направился к двери. За ним поднялось и вышло еще несколько человек.
Пару секунд ушло на осознание того, что произошло.
— А что будет с вами? — спросил Женя.
Директор нервно дернулся.
— Какая разница? — отмахнулся он. — Главное вас пристроить…
И тут взвыла Кошка.
До этого она сидела молча, сцепив руки в замок и покачиваясь на стуле.
— Вы… вы…
Кошка вскочила.
— Вы хоть понимаете, что вы сделали?
От ярости Кошка проглатывала половину слов, но смысл был понятен.
— Лучше б я не знала, что так бывает! Если б мы с самого начала учились, как все… Мы бы были, как они! Мы б не знали, что бывает по-другому! Мы бы шли в школу, как на каторгу! Мы бы умели матом ругаться! Вы нас убили, понимаете, да? Мы ж теперь пушечное мясо!
Женя подошел к ней и хотел ей что-то сказать.
— Не трогай меня! — заорала Юля. — Не трогайте меня все!!!
Ее колотило. Кошка бросилась к двери и уже оттуда заорала:
— Я ненавижу вас!!! Я всех ненавижу!!!
После громового раската хлопнувшей двери Впалыч сказал нарочито спокойным голосом: