Их глаза устремились к морю, бьющемуся о прибрежные скалы.
У нас будет свой собственный дом, — тихо нашептывал Джек ей на ухо. — Рядом — море. Ты ведь всегда этого хотела. Мэтти пойдет здесь в школу. Когда ты получишь диплом, сможешь устроиться на работу в местную школу. Джулия рада, что мы будем жить неподалеку от нее.
Кэтрин медленно кивнула.
Приподняв ее волосы на затылке, Джек пробежал кончиком языка вдоль позвонков. Женщина вздрогнула. Жар желания пронзил ее естество. Поставив бокал с недопитым шампанским на подоконник, она подалась вперед, плотно прижавшись телом к оконной раме…
В стекле она видела нечеткое отображение происходящего…
Есть хотите? — отправляя в рот последнюю ложку чили, спросил Роберт Харт.
Нет. Спасибо, — уставившись на пустую миску из-под чили, ответила Кэтрин. — Я не голодна.
Он отодвинул локтем миску в сторону.
Было поздно, хотя Кэтрин и не знала точно, который сейчас час. Мэтти и Джулия спали наверху. Перед Кэтрин, кроме чили, стояла тарелка салата и чашка остывшего чая и лежала буханка чесночного хлеба. Полчаса назад Кэтрин сделала неудачную попытку поесть: отломив кусочек хлеба, она макнула его в чили и отправила в рот, но так и не смогла заставить себя проглотить еду. По крайней мере, она переоделась в чистую одежду: джинсы, темно-синий свитер, носки и кожаные туфли. Волосы еще не успели высохнуть после душа. Кэтрин догадывалась, что сейчас она выглядит не самым лучшим образом: глаза были красными, как у крольчихи, а нос опух. Поддавшись горю, она проплакала, свернувшись на полу в ванной комнате, так долго, что теперь чувствовала себя полностью опустошенной. Еще никогда в своей жизни она столько не рыдала.
Извините, — сказал Роберт.
За что? — удивилась Кэтрин. — За еду?
За все, — пожимая плечами, ответил он.
Ваша работа — не из приятных, — без обиняков сказала Кэтрин. — Зачем вам все это?
Вопрос, казалось, застал Роберта Харта врасплох.
Вы не против, если я закурю? — спросил он. — Если хотите, я могу выйти во двор.
Покойный Джек ненавидел табачный дым. Он не мог спокойно находиться в одной комнате с курящим человеком, но Кэтрин было все равно.
За окном — пятнадцать градусов. Оставайтесь лучше здесь, — ответила она.
Роберт потянулся к карману своего пиджака, висящего на спинке кухонного стула, и извлек оттуда пачку сигарет.
Курил он, опершись локтями о стол. Его подбородок покоился на сложенных в замок кистях рук. Дым клубился вокруг его головы.
Хороший табак, — глядя на тлеющую сигарету, сказал Роберт.
Кэтрин молча кивнула головой.