— Ты меня не слушаешь, не так ли? Проваливай.
— Чепуха. — Ледяные ладони прикоснулись к моим щекам, он повернул моё лицо к своему. Всё же, я не смогла встретить его взгляд и держала глаза опущенными. — Ты не слушаешь, — сказал он. Почему бы ему просто не уйти? Я сгорю, как не крути, огонь будет идти по моим рукам, и поглощать меня. Мои глаза заслезились. Ненавижу плакать. — Но если бы ты меня послушала, — пробормотал он, — я был бы мёртв. — Я посмотрела вверх, он выглядел серьезным.
Его лицо выглядело встревоженным. Когда я села, руки затряслись.
— Спасибо, что спасла меня.
Он говорил так, будто считал, что я на самом деле сделала что-то хорошее и важное. Но теперь, я собираюсь умирать медленной и мучительной смертью. Это, кажется, несильно беспокоит его.
— Ты бы вернулся. — Мой рот и мозг существовали отдельно друг от друга. Сейчас не время быть грубой. Я должна извиниться за то, что кричала на него. — То есть, я рада, что с тобой все хорошо.
Уголочек его рта дрогнул, и он провел пальцами под моими глазами, избегая ожога на щеке.
— Твои руки, наверное, чертовски болят. Ты дашь мне помочь тебе?
— Я плачу не потому. Я просто злюсь из-за всего этого. На сильфу. На Ли. На тебя.
— А почему на меня? — Он освободил моё лицо и потянулся к сумке, лежащей на коленях. Бинты, мази, обезболивающие: было бы неплохо, если бы я увидела их прежде. — Насколько я знаю, я всего лишь пытался держать тебя подальше от проблем.
— Именно. — Я опустила свои ноги со скамьи, чтобы можно было сесть нормально. Сэм держал меня за плечо, на случай, если я потеряю равновесие, но этого не случилось, так что я одарила его выразительным взглядом. Мои руки были окровавленными и опухшими, словно я держала их в огне. Скорее всего, я избежала долговременных мышечных повреждений, поскольку все мои нервные окончания покорно посылали сигналы ужасающей боли, но все это не важно. Обугленная плоть и рассыпающиеся кости от огромного ожога сильфы, вскоре настигнут меня. — Из-за тебя я умру. — Я уже представляла себе ожоги, распространяющиеся вверх по моим запястьям и рукам, пока не погубят меня.
— Умрёшь в своё время, но это будет не очень скоро, если ты перестанешь попадать в неприятности каждый день.
Я тут умираю, а он имеет наглость издеваться надо мной? Я изо всех сил пыталась выбрать из своего запаса сердитую реплику, но всё, что я смогла сказать, было:
— Ли говорила, что ожоги от сильф не заживают. Они только ухудшаться.
Сэма хмурился, пока вытаскивал пакет из сумки и разрезал его.
— Она лгала тебе.
О. Конечно же, она лгала. Она всегда лжет. Иллюзии о моей смерти исчезли.