Мне казалось, что я упаду в обморок, выйдя наружу. Я не вдыхала свежего воздуха так долго. И я говорила, говорила… как сумасшедшая: «Я так рада! Неужели это правда? И я вернусь домой? Это точно? Я увижу своих родителей? Я увижу свою маму?»
И там у меня уже не было страха. Я дрожала от возбуждения, от радости, от облегчения, я плакала, я была в эйфории. Я даже молола какой-то вздор, не веря до конца в то, что со мной произошло. Это не шутка? Это не сон? Это правда?
Я поехала на машине с моими цветными карандашами в жандармерию Шарлеруа, и притом на всей скорости. Должно быть, я оставила их где-то на сиденье, эти карандаши, или в жандармерии. Не знаю, что с ними случилось, но точно помню, как они были зажаты в моей руке.
Я была одета в маленькие шортики и грязную рубашонку, волосы в полном беспорядке. Я ликовала!
В машине один из дознавателей сказал, глядя на меня: «Да, сумасшедшая история!»
Он был так удивлен, что обнаружил меня там! Ведь в тот момент жандармерия разыскивала Летицию. Они даже не рассчитывали найти меня живой после такого долгого срока. Выходит, благодаря похищению Летиции и быстрому розыску, который был проведен, я вышла оттуда живой. А ведь рано или поздно я бы ему надоела.
Он собирался так и проводить остаток своей жизни, этот тип, недостойный быть названным даже червяком, приобретя привычку похищать парами маленьких девочек или подростков. Я не следователь, но modus operandi, как это называется по-латыни, его образ действия был одним и тем же. И он доказал это по крайней мере дважды.
Перед нами были Ан и Ээфье, Жюли и Мелисса.
Не собираюсь снимать с себя вину за то, что требовала «подругу», написав про это. Я в самом деле требовала эту подругу в детской наивности своих двенадцати лет, в том безумии, которое начинало развиваться во мне в обстановке чудовищной изоляции, в которую он меня поместил.
Я уверена, что монстр таким образом подготовил для себя замену. Я уже была непригодна для использования. Летиция должна была стать следующей.
Только получилось вот что. Возможно, я поторопила события. Или у него уже была эта идея, это не важно. Главное то, что в день похищения Летиции его ржавый фургон был наконец-то замечен. Сначала первым свидетелем: одна женщина у своего окна обратила внимание на адский шум, который производила его дырявая выхлопная труба.
Для торговца железным ломом, за которого он себя выдавал, заменить ее было не так уж сложно.
Затем он был замечен еще одним свидетелем, который описал тот же ржавый грузовичок, белый и дребезжащий, «рено-трафик», с окнами, залепленными самоклеящимися картинками. Парень запомнил номер машины. И по этим сведениям жандармерия нашла счастливого обладателя этого металлолома, сексуального маньяка-рецидивиста, бывшего заключенного… Марка Дютру.