— Может, теперь я могу выключить свет?
— Нет, не выключай.
— Ты же уже не боишься?
— Немножко.
— Ну хорошо. Я уверен, что ты уже немножко к ней привыкла.
Я никогда к ней не привыкну, сказала Барбара про себя. Никогда.
***
Даррен скоро уснул. Барбара тоже старалась, но не могла уснуть из-за мыслей, что переполняли ее голову. Она только что вышла замуж за человека, который держал свою мертвую жену у себя в спальне. И ему это нравилось. И явно заводился, занимаясь любовью, от того, что она рядом.
Ужасно. Отвратительно.
Но мысли о том, как все изменится, когда она избавится от Джойс, успокоили Барбару. Успокоили настолько настолько, что она почти смогла уснуть.
Но каждый раз, погружаясь в сон, она просыпалась в тошнотворном ужасе и должна была посмотреть. Чтобы убедиться, что Джойс не двигалась, не стянула пижаму с головы, не подползла ближе к кровати.
Эта сучка, казалось, лежала там же.
Естественно.
Все, что, казалось, было в движении — ее ночнушка, что колыхалась от легкого ветерка, и касалась ее живота, кудрей на лобке и бедер.
Когда Барбара проснулась, комната была залита солнечным светом. Она уснула, в конце концов. Все-таки. Несмотря на Джойс.
Джойс.
Она не хотела ее видеть, и уставилась в потолок, сопротивляясь искушению взглянуть, и пыталась наслаждаться теплым ветерком, ласкающим ее тело.
Я не могу провести еще одну ночь в комнате с ней, подумала Барбара. Просто не могу. Я должна заставить Даррена прислушаться ко мне.
Она повернула голову к другой половине кровати.
Даррена не было.
Нет! Что, если он забрал свою пижаму? Что, если она не накрыта?
Барбара поспешно повернулась в обратную сторону.
Джойс тоже не было.
Где она?
Барбара вздрогнула. С глухо стучащим сердцем она осмотрела комнату. Никаких следов тела. Она слабо выдохнула и наполнила легкие сладким утренним воздухом.
Она не здесь. Может, Даррен опомнился и…
Она похолодела внутри, и по коже побежали бумажки.
Он положил ее под кровать!
Стоная, она бросилась прочь с матраса в середину комнаты. Там, на безопасном расстоянии, она встала на четвереньки, и заглянула в пустоту под кроватью.
Джойс нет.
Слава Богу.
Но где же она? Что Даррен с ней сделал?
По крайней мере, она не здесь. Это главное.
Потихоньку успокаиваясь, Барбара поднялась на ноги.
Она все еще дрожала, покрывшись гусиной кожей.
Я не могу так жить, подумала она, возвращаясь в кровать. Она надела свое шелковое кимоно, закуталась в него поуютней и завязала пояс. Потом повернулась к шкафу — хотела взять домашние тапочки.
А что, если Джойс там?
Она посмотрела на запертую дверь. И решила, что лучше ей оставаться запертой. Она может обойтись без тапочек.