.) на заданную тему. Лопе имел грандиозный успех, это было настоящее признание его национальным поэтом теми, кто представлял королевский двор, церковь и столицу Испании. Что значили в сравнении с этим жалкие ссоры с какими-то учеными педантами! Но Лопе ожидали еще более торжественные и пышные празднества. С восшествием на престол Филиппа IV ожидались грандиозные празднества, в программе которых театральные представления должны были занимать не последнее место. Мадрид вполне справедливо гордился великолепным ансамблем Пласа-Майор, выстроенным Хуаном Гомесом де Морой на месте старой Пласа-де-Аррабаль, чье название уже почти забыли, так покорила сердца мадридцев новая площадь. Вот там в апреле — июне 1622 года и происходили празднества, сопровождавшие канонизацию Исидора (указ был подписан папой римским одновременно с указом о канонизации Терезы Авильской) и еще двух блаженных: Франциска Ксаверия и Филиппо Нери. Город опять избрал Лопе распорядителем этих празднеств. Прежде всего ему заказали написать две пьесы, посвященные детству и юности святого Исидора. Лопе написал их с обычной быстротой, и они были представлены перед королем и его двором актерами трупп Кальехо и Кристобаля де Авенданьо. Городские власти предусмотрели проведение поэтического конкурса, председательствовать на котором опять доверили Лопе, объявив, что он волен собрать столько участников, сколько пожелает. Он этим воспользовался для того, чтобы в качестве предварительного условия потребовать исключения из списка участников тех, кто «способен затемнять и искажать традиционную чистоту кастильского наречия». Как говорится, имеющий уши да услышит! В первом конкурсе приняли участие более ста тридцати поэтов. Лопе поручили произносить вступительные речи на всех конкурсах, что он и сделал с чрезвычайной торжественностью. Но затем открывал каждый конкурс чтением бурлескных стихотворений, которые впоследствии подписывал псевдонимом «Лиценциат Бургильос». Он получил первый приз, а также третий за стихотворение, которое подписал именем Антонии де Неварес, своей пятилетней дочери. Решение членов жюри было встречено аплодисментами, и все обратили особое внимание на дворянина, занимавшего привилегированное место; это был дон Диего де Урбина, король фехтовальщиков и член городского органа управления Мадрида, в котором многие узнали отца первой жены Лопе Изабеллы де Урбина. Для Лопе это был триумф, и он покинул праздник, окруженный толпой почитателей и друзей. Он созерцал счастливую Амарилис, восторгался роскошным убранством фасадов домов и видом пышных дворцов.