Лопе де Вега (Варга) - страница 233

И опять Гонгора воспользовался удобным случаем и поведал об этом инциденте в письме, адресованном одному из друзей. Благодаря ему знаем сегодня об этом происшествии и мы, ибо нигде более о нем нет никаких упоминаний, даже в письмах Лопе. Правда, следует признать, что в переписке Лопе с герцогом Сесса как раз в тот период имеются большие лакуны.

Без сомнения, беспрестанные нападки, преследования и недоразумения огорчали Лопе, даже если они и компенсировались огромной любовью зрителей. Он еще больше стал ценить те особые ритуалы поклонения и выражения почтения, при помощи которых изо дня в день его поклонники и преданные ученики выражали ему свое восхищение. «Это собрание достойно быть избранным, — писал по поводу одного из сборников пьес Лопе талантливый драматург Мира де Амескуа, — потому как оно станет гордостью Испании и окажет ей честь в глазах всех других восхищенных народов. Если Квинтилиан и создатель греческо-византийского „Лексикона Сюида“ приходили в восторг от восьмидесяти комедий, написанных Менандром, то что бы они сказали о Лопе, чьих произведений сегодня можно прочесть больше, гораздо больше, чем создали все древнегреческие и древнеримские поэты и драматурги вместе взятые с того времени, как Орфей и его ученик Мусей открыли миру искусство поэзии?» Лопе был тронут восхищением, которое выражали люди, равные ему. Радовало его и то, что письма со словами благодарности приходили не только со всей Испании, но также из Франции и Италии. Его друзья-поэты, осознавая, сколь велико и многогранно творчество Лопе, в духе того времени плели для него венки сонетов. К 1630 году Лопе действительно создал огромное количество произведений. Хотя он и был вовлечен в бесконечную полемику, отнимавшую у него время и завладевавшую его пером, тем не менее он продолжал творить столь плодотворно, что, даже будучи пленником и заложником столкновений между испанскими литераторами, еще более резко разделившимися на два противоборствующих лагеря «культеранистов» и «простых», чем были когда-то разделены во Флоренции гвельфы и гибеллины, Лопе не снижал темпов создания своих произведений. Можно было даже подумать, что оскорбительные проделки и попытки устрашения, напротив, стимулировали его вдохновение, укрепляли твердость в принятии решений. Без сомнения, в глубине души Лопе был убежден, что все то, что в литературной жизни выходило за рамки собственно творчества, было всего лишь суетой, смехотворной и ничтожной. Он действительно мог одновременно работать над такими крупными произведениями, как «Трагический венец» и «Триумф истинной веры в Японии», а также над трактатом, посвященным методике преподавания в ордене иезуитов, носившим название «Введение в изучение реального мира» (1629), над двумя огромными поэмами — «Филомена» и «Цирцея», основанными на мифологических сюжетах, и над огромным количеством лирических стихотворений, над поэмами и стихотворениями шутливого, бурлескного характера, подписанными псевдонимом Томе де Бургильос. В 1629 году Лопе завершил работу над гигантской поэмой, о которой он говорил, что когда-то пообещал музам написать ее. Назвал ее Лопе «Лавровый венец Аполлона». В этой поэме он воздал почести тремстам великим умам своего времени: мыслителям, художникам, прозаикам, поэтам — и выразил благодарность тем, кто его поддерживал. Кроме того, Лопе попробовал себя и в непривычных жанрах: в 1634 году он написал блестящую пародию на эпическую поэму, столь любимую итальянскими поэтами, под названием «Война котов», состоявшую из 2800 строф, главных героев которой звали Миримакс и Сапалькида, и посвятил он эту поэму своему сыну Лопе Феликсу. Одновременно он трудился над романом «Доротея», который был опубликован в 1632 году. Замысел, концепция, стиль этого романа делают его одним из самых своеобразных произведений Лопе и одним из самых любопытных образцов того явления в литературе, которое сегодня именуют «автофикцией». Лопе не переставал писать и для театра. В 1631 году он без колебаний в «Эклоге, адресованной Клаудио» привел совершенно невероятную цифру написанных им пьес — полторы тысячи! К тому времени действительно уже было опубликовано двадцать томов его пьес. В 1631 году он написал поразительную пьесу, трогавшую своим трагическим сюжетом, а именно историей сыноубийства. Вдохновил Лопе на ее создание кровавый эпизод, посеявший ужас в итальянском городе Ферраре в 1425 году. Итак, герцог Феррарский Николо III д’Эсте повелел обезглавить Паризину, свою супругу, и своего старшего сына Лего, рожденного в первом браке, за то, что их застали на месте преступления и уличили в адюльтере. Лопе в своей пьесе «Наказание — не мщение» очень тонко использует сложнейшие взаимоотношения между отцом и сыном, названными доном Луисом, герцогом Феррарским, и юным Федерико. Молодая героиня по имени Касандра должна была стать женой герцога, но еще до того, как увидела своего будущего супруга, была спасена своим будущим пасынком, когда тонула в реке. Так произошла нечаянная встреча, столь свойственная многим идиллиям Лопе. На протяжении всей пьесы автор показывает, как единственный сын постепенно обретает все большее влияние на отца, все большую власть над ним, а затем доходит до того, что уже готов лишить его прав не только мужа, но и повелителя Феррары. Присовокупив к соперничеству в любви еще и борьбу за власть, Лопе переосмысливает факт казни, совершенной по приказу герцога, ведь кара обрушилась скорее не на сына-соблазнителя, а на сына-узурпатора, хотя главной темой в пьесе, как и в истинной истории герцога Феррарского, остается женщина.