Лопе в то время был всего лишь мальчиком-подростком, для которого образование служило средством развития способностей и совершенствования ума. В нем уже можно было заметить первые признаки одаренной личности, мощной, сильной, но в то же время он был легок в общении, так сказать, уживчив и сговорчив, короче говоря, это была одна из тех личностей, что время от времени появляются на счастье людям. Процесс обретения знаний происходил не только в тех сферах, что будут способствовать развитию его искусства драматурга и вообще литератора, но также и в сферах, способных помочь ему завоевать благосклонность влиятельных высокородных особ, без поддержки коих не следовало и помышлять о том, чтобы посвятить себя литературе или искусству. Именно благодаря тому, что Лопе обучался в одном из учебных заведений ордена иезуитов, он получил доступ в общество, куда ему по его общественному положению путь был закрыт, именно там он познакомился с отпрысками и наследниками самых знатных семейств королевства. Среди них можно назвать сына пятого графа Лемоса, правда, незаконнорожденного, которого в колледже звали Хуаном де Кастро; в будущем он станет архиепископом Отрантским; именно знакомство с ним позволит Лопе познакомиться и с другими членами этого знаменитого, прославленного знатного семейства, в частности с наследником титула графа доном Педро Фернандесом де Кастро, вице-королем Неаполитанского королевства, который впоследствии наймет Лопе де Вега в качестве секретаря.
Лопе — юный паж на службе у епископа Авильского
Можно довольно легко представить себе, каковы были эти годы детства, проведенные между образовательным учреждением ордена иезуитов, семейным очагом и пребыванием у дяди в Севилье, и при этом никто не заподозрит нас в том, что мы предаемся безудержной игре воображения, ведь образ жизни в таких местах описан и известен. Можно также без особого труда представить себе, как юный Лопе задерживался в мастерской отца, куда благодаря профессиональной славе хозяина, как мы видели, стекались прелаты и священнослужители. Развитый и гибкий ум мальчика, его выдающиеся способности привлекали их внимание; именно там, как полагают, Лопе обратил на себя внимание дона Херонимо Манрике де Лара, блестящего деятеля церкви, преподававшего богословие в университете Алькала-де-Энарес, ярого противника иезуитов, решившего отвратить от них Лопе, взяв его под свое покровительство. Чтобы как можно лучше обрисовать эту сложную, многогранную личность, сыгравшую немаловажную роль в жизни Лопе, священнослужителя, столь разительно отличавшегося от дяди Лопе, с которым он, кстати, поддерживал дружеские отношения, следует уточнить, что дон Херонимо был одним из самых высокопоставленных иерархов церкви, но его образ жизни, характер и происхождение способствовали тому, что он в гораздо большей степени принадлежал к миру искусства и страстей. Архиепископ Кармонский, главный викарий, главный инквизитор, папский легат с 1571 года (папа римский назначил его таковым во время битвы при Лепанто), епископ Картахенский, впоследствии епископ Авильский, был сыном дона Алонсо Манрике де Лара, чьим сводным братом был воин и поэт Хорхе Манрике, бывший самой заметной фигурой в лирической поэзии Испании конца XV века. Сегодня его портрет можно увидеть в соборе в Авиле и прочитать на его лице все те добродетели, что внушили Лопе столь великое почтение и признательность. Трогательный пассаж в письме, обнаруженном сто лет назад, не оставляет никаких сомнений относительно того, какие чувства испытывал Лопе к этому человеку. Итак, в письме, датированном 2 января 1619 года, в котором Лопе просит о предоставлении ему должности капеллана, он так вспоминает того, кто в годы юности был его главным покровителем: «Три года назад я рассказывал вам о тех годах, что я провел на службе у Его Преосвященства епископа дона Херонимо Манрике де Лара. Любовь, которую я к нему испытывал, была безгранична так же, как и моя к нему признательность, ибо всеми моими скромными познаниями я обязан ему». Кстати, Лопе не раз посвящал ему свои творения, эклоги и пьесы, в частности первую пьесу в трех актах «Пастораль Хасинто»; к тому же он вывел Гарсерана Манрике, одного из предков епископа, в образе Ринальдо, героя своей эпопеи «Завоеванный Иерусалим». Так вот, именно по просьбе дона Херонимо Манрике де Лара Лопе де Вега поступил к нему на службу в качестве пажа.