– Нет, сэр.
– Она лично позвонила в Скотланд-Ярд и… попросила защиты.
Наконец, Генри позволил себе немного расслабиться. Картина прояснялась.
– Но в таком случае, сэр, можно запросто поручить это дело местной полиции. Они либо дадут ей охрану, либо нет. Вот и все. А чего она, собственно, боится?
На лице шефа появилась кислая гримаса.
– Запутанная история нам досталась, Тиббет. В двух словах – леди Балаклава опасается за свою жизнь. Она считает, что кто-то хочет ее убить.
– Ну и ну! Что навело ее на такие мрачные мысли?
– В том-то и дело. Она не хочет говорить. Видимых причин, похоже, действительно не существует. Хотя можно объяснить и так – она – вдова, живет в громадном доме почти одна, не считая компаньонки, но…
– Если вы позволите, сэр, я замечу…
– Подождите, Тиббет, – шеф остановил его движением руки, – давайте я закончу. Ситуация – экстраординарная. Вам ясно?
– Да, сэр.
– Есть один момент. Вы совсем не знаете, кто такая леди Балаклава.
– Я пытался вспомнить, сэр. Кажется, я встречал ее имя в журналах много лет назад.
– Правильно. Леди Балаклава, или Кристал Малтреверс, дочь сэра Джайлза Малтреверса, засверкала в двадцатых годах как звезда первой величины. Вы ее не помните, потому что вас тогда еще не было на свете. Да и меня тоже. Вот мой отец… Впрочем, это неважно. Затем Кристал вышла замуж за Чарли Гудверта, сказочно богатого человека, торговца всякой кухонной утварью. По сравнению с Кристал он был уже старик. А вскоре Гудверт раздобыл себе титул и стал именоваться бароном Балаклава. Все это было в тридцатых годах. Кристал уговорила его тогда купить громадный дом в Лондоне, почти такой же большой, как их загородное поместье в графстве Суррей. Они… хм, точнее сказать, она закатывала такие вечеринки! Мой отец иногда брал меня с собой, когда его приглашали. Барона, конечно, я так ни разу и не видел. А во время войны он погиб. При одной из бомбежек Лондона бомба угодила прямо в его дом.
Кристал переехала за город – в Пламли-Грин. После войны она хотела вернуться к веселой жизни и пирушкам, но времена изменились. Разудалые компании больше не собирались. Кто умер, кто уехал за границу, а кто сменил имидж и стал более э-э…
– Респектабельным? – улыбнулся Генри.
– Я хотел сказать, ответственным, – хмыкнул в ответ начальник. – Впрочем, это – почти одно и то же. Как видите, мы с вами мыслим одинаково. Золотая бесшабашная молодежь превратилась в солидную публику, покоряющую вершины истеблишмента. Кристал стала чем-то вроде анахронизма. И вот теперь она обратилась к нам с такой странной просьбой.