«Лучший способ защиты — нападение». Я выскочил, пригнувшись, ожидая увидеть дебилов, нацеливших на меня стволы, но их не было. Я обошёл тент, под которым стояли не потревоженные ящики с едой и примус. Отсюда открывался обзор на палатки охраны и рабочих. Мужики драпали. Валеры с Женей видно не было. Я растерянно огляделся.
Что творится? Кто стрелял? Валера? Нет, не он один: две длинные очереди били слитно. Значит, действовал вместе с Женей или против него? Что, собственно, произошло? И где Афанасьев?
Тревога за коллегу перевела мои размышления в качественно иное русло. Я вновь согнулся, словно опомнившись, и побежал к остаткам крепостной стены — невысокому валу, куда дувший в последние дни ветер нанёс кучу песка, превратив в самый настоящий бархан. Там я и спрятался. Залёг, упав на живот и тяжело дыша. Только сейчас я обнаружил, что в левой руке у меня зажат кинжал и браслет шейха аль-джабаль — Старца Горы.
Всё-таки Советский Союз был страной поистине необъятной. Сколько разных, непохожих друг на друга городов! Выросший в Ленинграде, я обалдел от азиатских диковинок Бухары. И если страх от толпы туземцев, болтающих на своём тарабарском языке, как-то скрадывался в микрорайонах новой застройки, то в старом городе я чувствовал себя полностью неприспособленным к жизни. Узкие улочки, местами сбрызнутые от пыли водой, ограждались высокими заборами и глухими стенами глиняных домов. Чужаков здесь не любили, да и к соседям относились с заметным подозрениям. Город варваров! Однако именно здесь обитал единственный в Бухаре человек, к которому я мог обратиться.
Почтенный Алмазбек Юсупович был хозяином лавки драгоценностей, при советской власти — директором ювелирного магазина. Его мы с Афанасьевым навестили сразу по приезде в Бухару. Надо было налаживать отношения с мафией, руководствуясь мудрым правилом: «Куй железо, пока горячо». Алмазбек Юсупович, средней величины звено в местной криминальной системе, был человеком старой закалки и всячески показывал, насколько почтён вниманием гостей из северной столицы. Мы заплатили за право спокойного передвижения по стране со всем экспедиционным хламом, оружием и рабами, которых ещё предстояло навербовать, а за раскопки предстояло рассчитаться по их окончании. Алмазбек Юсупович был неравнодушен к наследию предков и хотел заполучить в свою коллекцию предметов старины найденные нами цацки из могильников. На себя он брал переговоры с узбекскими авторитетами: то ли ворами, то ли чиновниками, я так и не понял, с кем. «Восток — дело тонкое». Вероятнее всего, новыми баями. Разобраться в чужеродной системе отношений было непросто. Афанасьев меня просветил наскоро, но вдаваться в детали просто не было возможности.