Я хотел связаться с де Мегиддельяром и договориться о встрече, но не успел. Мобильник завибрировал и запиликал сам, едва я поднёс к нему руку. На этот сигнал я настроил номер Бориса Михайловича.
— Алло?
— Илья, ко мне приехал клиент из Германии. По интересующему нас вопросу.
От неожиданности я даже остановился. Господин Марков-старший времени зря не терял. Впрочем, как и его сын в своё время.
— Я вас правильно понял?
— Абсолютно правильно. Он настоятельно хочет с вами встретиться.
К делу подключились немецкие рыцари. Ситуация приобретала неожиданный оборот. Вероятно, выгодный для меня.
— Что ж, я не против. Когда и где?
— Вы сейчас свободны?
— Вполне.
— Можно встретиться у меня.
— Я к вам подъеду в течение получаса?
— Будем вас ждать.
В родном городе по всем известным мне адресам я не мог чувствовать себя в безопасности. Мне больше некуда было идти. И я пошёл на переговоры.
Лощёная кобыла с буферами встретила меня приветливой лошадиной улыбкой для самых желанных посетителей. Должно быть, Борис Михайлович предупредил. Я был препровождён в кулуары.
— Можно, Борис Михайлович? — постучала она в директорскую дверь.
— Конечно можно! — непривычно бодрым баритоном отозвался Марков. — Заходите!
— Проходите, пожалуйста! — кобыла отворила дверь в кабинет, пропустила меня и стремительно испарилась.
По случаю приезда дорогого гостя директор антикварного салона расстался с ветхим сюртуком и фиолетовой жилеткой. Он приоделся в элегантный светло-серый костюм, мигом сбросив лет десять. Марков был стремителен и целеустремлён. Не исключено, что ради дела он ненадолго забыл о сыне.
Посетителя я рассмотрел не сразу, ринувшийся навстречу Марков отвлёк меня.
— Знакомьтесь, — подвёл он меня представляться. — Это археолог Илья Потехин, а это Фридрих фон Готтенскнехт, мой коллега.
Коллега Маркова восседал на кожаном диване. Перед диваном стоял сервировочный столик с бутылкой «Камю» и разнообразнейшей закуской. На диване, развалясь, помещался мужчина лет пятидесяти, в тёмно-сером костюме с заношенной бабочкой. На полноватом лице с крупным носом сидели очки в толстой прямоугольной оправе. Мужчина встал. Мы пожали руки. Взгляд немца на секунду задержался на реликвиях исмаилитов.
— Называйте меня Фридрих, — по-русски фон Готтенскнехт говорил гладко, с заметным деревянным акцентом, чуть хуже де Мегиддельяра и Эррары. — Мне знакома ваша находка. Новости разносятся иногда непростительно быстро для нашего бизнеса.
«Средства транспортировки тоже не подкачали, — подумал я. — Это же надо, так быстро примчаться из Германии.»