Всю следующую неделю я удобрял искусственными нитратами, произведенными в колонии, промежутки между полосами. Конечно, качество не то, что у «платной грязи», зато намного дешевле.
Потом я принялся засевать поле травой – сеял руками, прямо как в Библии, а затем осторожненько прошелся граблями, прикрывая семена почвой. Тут ко мне с визитом явился зануда Сондерс. Он время от времени возникал у нас на поле, когда поблизости не было отца. Думаю, его просто заело одиночество. Семья его все еще жила в городе, а он ютился под каменным навесом высотой в десять футов, который соорудил на скорую руку. Не скажу, чтобы он сильно надрывался над устройством фермы; я вообще не мог понять, на что он рассчитывает.
Я поприветствовал его и продолжил свое занятие.
Он мрачно наблюдал за мной, потом изрек:
– Гляди, как бы ты сердце себе не угробил, юноша.
Я ответил, что насос у меня пока качает без перебоев, к тому же разве сам он, то бишь мистер Сондерс, не вкалывает на поле?
– Черта с два! – фыркнул он.
– Тогда что же вы делаете?
– Покупаю билет, вот что.
– Чего?
– Единственная вещь, которую здесь можно продать, это участок освоенной земли. Я их обыграю в их собственной игре, вот и все. Приведу поле в более или менее сносный вид и сплавлю его какому-нибудь желторотому, а сам с семьей мотану на Землю-матушку. И тебе советую, если ты не круглый дурак. Никакой фермы у тебя здесь не будет. Гиблое это дело.
Мне он уже осточертел, но нахамить человеку в лицо у меня никогда не хватало духа.
– Ну, не знаю. Возьмите, к примеру, мистера Шульца. У него отличная ферма.
– Это у Джонни Яблочное Семечко? – снова фыркнул Сондерс.
– Это у мистера Иоганна Шульца.
– Ну я и говорю – Джонни Яблочное Семечко. В городе его все так зовут. Он же чокнутый. Знаешь, чего он отмочил? Сунул мне горстку яблочных семечек, да с таким видом, будто Соломоновы сокровища вручает!
Я на минуту прервал работу.
– По-вашему, это не сокровище?
Сондерс сплюнул.
– Да он просто клоун.
Я приподнял грабли:
– Мистер Сондерс, вы стоите на моей земле, в моем частном владении. Даю вам две секунды, чтобы испариться. И чтоб я вас больше здесь не видел! Он попятился:
– Эй! Прекрати! Чего граблями-то размахался!
– Вали отсюда! – сказал я.
Он и свалил.
Теперь главной проблемой стала постройка дома. Дело в том, что на Ганимеде все время немножко трясет. Это связано с «изостазией», которая в сущности означает просто «равномерное давление»: так по научному называют процесс, когда горы и моря уравновешивают друг дружку и создают на всей планете одинаковую силу тяжести.