— А если их уже кто-нибудь взял? — спросила мама.
— Да кто польстится на старый туфель?
— Старый, — передразнил папа. — Он знает, какие у нас были туфли. Он покупал!
— Сеня, потребуй жалобную книгу, — сказала мама.
— Дайте жалобную-книгу! — крикнул папа.
— У нас нет жалобной книги, — » испугался гардеробщик.
— У всех есть, а у них нет. У них свои законы. Государство в государстве, сказал папа.
— Сеня, опомнись! — попросил дядя. — Нельзя же так. Найдутся ваши туфли. Ну, потерпи немного, не устраивай скандала.
— Советы я могу получать в юридической консультации, — ответил папа. — Там за десятку мне дадут любую консультацию. И даст ее мне квалифицированный юрист, а не такой периферийный любитель, как ты!
— А все же нехорошо, гражданин, так вести себя в театре, — сказал кто-то из очереди.
— Я требую только свое, — ответил папа. — Я требую свое, а не чужое.
— Посмотрела бы я, как вы бы вели себя, если бы у вашей жены пропали туфли! — сказала мама.
— Он бы разнес весь театр, — рассмеялся папа. — Он бы камня на камне не оставил.
У дяди Коли, у большого дяди Коли, лицо сделалось какое-то скучное, будто у него заболели зубы. Папа посмотрел на него и сказал:
— Эх ты, периферийная нюня!
Дядя Коля «ничего не ответил. Он повернулся и, не попрощавшись с нами, вышел из театра. Папа побежал за директором. Скоро он вернулся с каким-то стариком невысокого роста, с красиво расчесанной бородой. Старик вежливо поклонился маме и сказал:
— Я очень сожалею о происшедшем. Поверьте, у нас это никогда не случалось.
— Так всегда говорится, — быстро ответил папа. — Третьего дня в Щелыковских банях у одного командированного пропала рубашка «фантази» и бандаж для грыжи. Местный гардеробщик тоже клялся и божился, что в их бане это первый случай за последние четверть века.
— Здесь все же академический театр, — тихо ответил старик.
— Вижу, — ответил папа. — Академические порядки, нет даже жалобной книги!
Директор подошел к гардеробщику, приложил руку к сердцу и сказал:
— Иван Гаврилович, родной, голубчик, очень прошу вас, найдите сейчас же эти туфли!
Гардеробщик начал искать. Из театра почти уже все ушли. Остались только те, кто стоял за нами в очереди. Они были недовольны. Они говорили, что нехорошо, некрасиво заставлять ждать сто человек. Мама ничего не отвечала. Она стояла бледная, в своем фиолетовом платье с черной бархатной розой на груди. За всех нас отвечал папа. Скоро гардеробщик нашел наши туфли. Папа хотел ему дать рубль, но он не взял. Мама надела старые туфли, а новые завернула в газету, и мы вышли на улицу.