— Ты?!
— Я думал ты и правда, ударишь меня битой.
На пороге стоял самый страшный кошмар в моей жизни, не один ужастик не лишал меня сна, как этот… Макс Гордон.
— Что ты здесь делаешь? — первое что пришло мне в голову, я не знала что делать, захлопнуть дверь перед его носом или узнать, как у него дела… ветер задувал снег в прихожую. Самой мне стало жутко холодно, мои нервы были в панике.
— Ты заболеешь, — Эйти стал похож на снеговика, на его голове были снежинки. — Может быть, впустишь меня?
— Нет. — Уверенно ответила я.
— Нет? — переспросил он.
— Нет, я не заболею. Поверь, после всего, болезнь не самое худшее испытание. — Я отступила назад, освобождая ему дорогу. — Проходи.
— Спасибо. — Парень зашел в дом, я закрыла дверь, показала, куда складывать вещи, а затем подошла к камину, плюхаясь в кресло.
— Хочешь чая? — Я не дала ему ответить. — Как ты узнал, что я живу здесь? Зачем ты приехал? — в голове было еще как минимум десять вопросов, которые я могла задать за одну секунду, на одном дыхании.
— Я увидел вас, когда вы выходили их торгового цента, проследить за тобой не такая уж и трудная задача, приехал я потому что был не прав тогда, если тебе еще интересно, то я хочу чай, потому что замерз.
— Почему? Ты на машине?
— Я стоял полчаса у твоего порога, думая постучать в твою дверь или нет…
— И что же подтолкнуло тебя сделать это? — требовательно спросила я, глядя на то, как Эйти подставил руки к огню, пытаясь согреться.
— Я просто подумал, что ты единственный человек, к которому я приду, зная, что нужен здесь.
Я промолчала, вставая, чтобы сделать ему чай.
— У меня есть для тебя кое-что. — Макс задержал меня, протягивая белый конверт. — Там все, что я не смогу тебе сказать словами. Писать у меня получалось всегда лучше, чем говорить.
Я взглянула на конверт.
"Для М.Д."
— Я могу не читать это… сейчас? — с надеждой спросила я, засовывая конверт в карман.
— Ты можешь не читать его вообще. После всего…
Мне не хотелось слушать, поэтому я просто ушла делать ему чай. Чай для второго разбитого сердца.
Когда я вернулась, Макс стоял у моего плеера, выбирая песни. За эти два месяца он стал выше, либо я так долго его не видела, что отвыкла. На нем была черная рубашка, темные джинсы. Я встала у дверного проема, держа в руках кружку с его чаем.
— Надеюсь, ты его не отравила? — оборачиваясь, с улыбкой спросил он.
— Нет, я всего лишь плюнула туда.
— Остроумие. Я скучал по этому. — Заиграла еще одна песня Брюса Спрингстина. — Замечательная песня, правда?
— Родной город? — я часто слушала эту песню, когда скучала по Трентону. — Если это попытка меня вернуть обратно, не выйдет.