— Что с тобой?! — Гордон хотя бы оставил свою задумку с переодеванием.
— Таблетки! — выкрикнула я, не в силах терпеть свою глупость, к смеху прибавились слезы, и началась настоящая истерика, — это все таблетки! — продолжала я, шмыгая носом, который словно отек.
— Таблетки?! — эхом раздался голос парня, — какие таблетки?
— Белые! — совершенно честно ответила я, снова ощущая нехватку какой-либо логики в моем поведении.
Макс встал из-за стола, незамедлительно сотрясая меня за плечи.
— Кто тебе их дал?!
Я покачала головой, обещала же не выдавать готку и "его".
— Макс, это была девушка-гот?! — наверно мои расширенные от удивления глаза, выдали нас с потрохами, потому что он кивнул, сжимая губы в жесткой ухмылке. — Опять, Джулс развела новенькую!
— Не знаю я никакую Джулс и вообще она сказала, что нельзя говорить, что она дала мне таблетки… ой… я уже сказала, — рот растянулся в глупой ухмылке, слезы перестали бежать из глаз, — иначе "он", — я кивнула на пол, — все узнает!
Эйти неожиданно сгреб меня в охапку, как пещерный баскетболист и потащил мое сумасшедшее, с временным помутнением рассудка, тело в сторону выхода из комнаты наказаний.
— Мы куда?! А ну, поставь меня на место! — мои кулаки обрушились ему на спину, так как я свисала через его широкое и могучее плечо, — поставь, говорю!
— Поставлю, — резко ответил Эйт, — а сейчас мы идем приводить тебя в чувство!
— Я и так вся в чувствах! Пусти!
— Нет, — Макс вывернул в сторону спортзала, моя пятая точка чувствовала надвигающиеся на нее неприятности, — этот идиот Тай, снова стал продавать дурь школьникам. — Пыхтел баскетболист, будто на его плече не болталась невменяемая я, как макака на лиане.
— Кто такой Тай? — глухо пробубнила я, глядя на накаченную задницу парня в тренировочных штанах, не все так и плохо…
— Наш кладовщик, который тусит в подвале. — И тут до меня дошло, почему готка показывала на пол, под ним подвал.
— Значит, это не дьявол и моя душа не будет гореть в аду?! — радостно пропела я, неожиданно ощущая под ногами ровный пол.
— Нет, твоя душа вместе с телом будут купаться! — Эйти повернул вентиль с водой и, меня окатило, я попыталась выпрыгнуть, но наткнулась на его железобетонную грудь, больно ударяясь носом.
— Все! Забудь о перемирии! — прорычала я, трясясь от холодных капель, оставив попытки сопротивления.
— Ок, — Макс закрыл воду, накидывая на меня полотенце и укутывая как котенка, мокрого и страшного. — Теперь я уверен, что тебя отпустит.
Сил ответить не осталось, слабый кивок был своеобразным жестом благодарности за отрезвление.