Вот в этой маленькой разнице между сексапильностью и красотой, между объяснимым и (пока) необъяснимым, утилитарным и нерациональным, полезным и излишним, – вот в этом заключается секрет, фокус, цимес мит компотус.
Потому что красота – это не реклама, и не оценочная стоимость, и не призыв к действию. Ибо, повторяем:
Эстетическое наслаждение красотой и потребительское наслаждение объектом – носителем красоты – это не одно и то же.
21. А когда мы любуемся красивым пейзажем – как мы его можем потребить? Краски заката – куда их используешь?
А прекрасный лес? А бескрайняя степь? А привольная река? А ширь и гладь морская?
Могут сказать, что закат в хорошую погоду – это к хорошей охоте и процветанию, суху и благу. А в лесу много зверей, а степь можно засеять хлебом или пасти скот. И поэтому красивая природа подсознательно ассоциируется с удовольствием от хорошей жизни, с пользой.
А чего хорошего в бешеной буре, ревущей в море? А завораживает грозной красотой. Чего полезного в скалистых пиках? В природе дикой, голой, грозной и величественной? Замучишься искать пользу.
Полезен дождь вовремя – для урожая, для водопоя. А красоты в нем особой нету. Полезно вспаханное поле. А красивее его дикий луг.
Красота природы утилитарной ценности обычно не имеет и условия житья ничем не улучшает. Но – красиво. Но – бесполезно.
И тогда говорят об идеале. Прекрасна идеальная гора, высокая и неприступная. Прекрасно буйное безбрежное море. Прекрасен закат, ибо он есть идеал и гармония красок, полутонов и линий, где визуальная насыщенность окоема являет идеал гармонии цветов в природе.
Красота – это идеал. А идеал – он впечатляет, восхищает, притягивает. Почему, собственно? А вот такое ему присуще свойство. Это приоткрываемое окошечко в идеальный мир, стремление к которому имманентно присуще человеку. А почему, собственно? А потому что в идеальном мире праоснова всего земного, и житие наше грешное – это посильное стремление соответствовать первозданному и высшему идеалу. За этим – своя философская система мира. Весьма, увы, архаичная, условно-упрощенная.
22. И вот идеал зверя грозного: лев! Красив, бродяга. Могуч, величествен, грациозен и соразмерен. Грива, рык, клыки, хвост упругий кисточкой бьет. А тигр! А леопард. Рысь. Гепард.
И волк красивый – лобастый, легкий на ноге, упруг, хвост пушистый поленом, глаза желтые исподлобья не мигая смотрят.
Медведь менее красив. На вид неуклюж, мешковат. Хотя ловок, быстр, силен и свиреп.
Перед росомахой волки отступают, хотя она мельче. Тело сплюснуто по-черепашьи, кривые мощные лапы приземисты, маленькая голова плоская. Даже длинный мех не делает росомаху красавицей. Малехо уродка.