Спортивный зал находился на бывшем складе, приспособленном для новых целей, однако сохранившем многое из прежнего обличья как из экономических соображений, так и ради специфической атмосферы. Моя мать и отчим в своей чрезмерной тревоге за меня требовали, чтобы Клэнси сопровождал меня на тренировки. На самом деле этот одно время заброшенный район переживал возрождение, что, на мой взгляд, внушало оптимизм, а на их взгляд — опасения.
Когда Паркер атаковал меня снова, я блокировала выпад. Его движения стали еще стремительнее и яростнее, и, чтобы хоть как-то на них реагировать, мне пришлось до возвращения домой выбросить из головы все посторонние мысли.
Приехавший ко мне час спустя Гидеон обнаружил меня в ванной в окружении ароматических ванилиновых свечей и туг же, раздевшись, присоединился ко мне, хотя, судя по влажным волосам, уже принял душ после занятий с личным тренером. Я зачарованно смотрела на то, как он раздевается, любуясь игрой мускулов и несравненной грацией.
Гидеон забрался в ванну и пристроился у меня за спиной, его длинные ноги оказались по обе стороны от моих, обнял меня, а потом, к моему удивлению, приподнял и посадил себе на колени.
— Прислонись ко мне, ангел, — произнес он, — я хочу тебя чувствовать.
С удовлетворенным вздохом я обмякла в его крепких, нежных объятиях. Все мое тело, как всегда, с наслаждением отдалось его прикосновениям, натруженные до боли мышцы полностью расслабились. Я обожала такие моменты, когда весь мир, со всеми его заботами и тревогами, оказывался далеко позади. Моменты, когда я ощущала его любовь, пусть он никогда не произносил вслух этого слова.
— Новые синяки отмачиваешь? — спросил он, прижавшись щекой к моей.
— Сама виновата. Голова во время тренировки была занята другим.
— Случайно, не обо мне думала? — промурлыкал он, уткнувшись мне носом в ухо.
— Хотела бы.
Гидеон помолчал, а потом сменил пластинку:
— Выкладывай, что тебе не дает покоя.
Меня восхищало, что он буквально видел меня насквозь, схватывая на лету мельчайшие нюансы моего настроения. Я и сама пыталась быть столь же восприимчивой. Такого рода взаимная чувствительность была очень важна в отношениях таких непростых людей, как мы.
Сцепившись с ним пальцами, я рассказала ему о странном поведении моей матери после ланча.
— Честное слово, я уже думала, что сейчас отца увижу или что-то столь же неожиданное. Не понимаю… Слушай, а вход в здание просматривается камерами видеонаблюдения?
— А как же. Я просмотрю записи.
— Отрезок минут в десять, не больше. Я просто хочу узнать, не удастся ли выяснить, в чем было дело.