Какое-то мгновение брат и сестра молча смотрели на то, что предстало их глазам.
— Черт побери! — прервала наконец молчание Сьюзен.
Лист бумаги оказался совершенно чист.
Джеффри удивленно поднял брови и прошептал едва слышно:
— Ничего не понимаю.
Он повернул лист другой стороной и увидел, что на ней тоже ничего не написано. Тогда он приподнял его повыше, подставляя лучам заходящего солнца и высматривая следы, оставленные пером, поскольку предположил, что послание могло быть написано лимонным соком или какой-нибудь другой жидкостью, которая становится видимой при каких-то особых условиях освещения.
— Придется отослать это в какую-нибудь лабораторию, — пробормотал он. — Существуют разные способы выявлять скрытый текст. Лампы черного света, лазерные технологии и так далее и так далее. Интересно, зачем ему понадобилось утаивать написанное?
Сьюзен покачала головой:
— Как, неужели ты так ничего и не понял?
— Чего не понял?
— Страница действительно пуста. Это и есть послание, адресованное тебе.
Джеффри быстро вдохнул уже начинающий холодеть воздух.
— Поясни, — попросил он.
— Чистый лист может быть не менее красноречивым, чем исписанный словами. Он, пожалуй, может сказать даже еще больше, чем письменный текст. Например, заверить тебя, что ты ничего не знаешь. Или заявить, что личность отца тебе неизвестна, что она для тебя непрочитанная повесть. Кстати, этим он мог попросить верить только тому, что видишь сам, а не тому, что тебе говорят другие. Что такое маленький ребенок для отца? Начинаешь с пустой страницы, а потом в процессе воспитания формируешь его личность. С этим вообще может быть связано множество образов. Взять, например, белый холст, на котором художнику еще предстоит сделать первый мазок. Или чистую страницу, на которой писатель вот-вот начнет писать свой роман. Все это очень символично. Сила того, о чем автор не говорит, куда значительнее всего, что он мог бы сказать. Это мир символов и еще раз символов.
Ее брат медленно кивнул, начиная наконец понимать, о чем идет речь:
— Полицейские имеют дело с конкретикой.
— А убийца имеет дело с о́бразами.
Джеффри снова глотнул прохладного воздуха:
— И профессор, учитель…
— Должен оказаться способен соединить то и другое, — подхватила Сьюзен.
Джеффри отвернулся от автомобиля и сделал несколько шагов по идущей в сторону от дороги тропе. Сьюзен какое-то время наблюдала за тем, как он уходит все дальше, а потом быстро его догнала. Они пошли рядом, каждый погруженный в свои мысли. Наблюдая, как брат борется со своими неясными опасениями, Сьюзен и сама почувствовала, как в душу закрадывается страх.