Иногда я встречался с друзьями детства — это отдельная страница моей жизни. Пропадая на 2–3 года из их поля видимости, но появившись вдруг, всегда встречал радость неподдельную и радушие. Но, как оказалось, у каждого человека есть своя цена, как и свой крест, которые он несет, и это не обязательно понятие меркантильное. Но всегда может помочь страх — именно он определяет эту планку. И если есть что-то ценное и дорогое для сердца человека: родные, близкие, друзья и, конечно, дети, жена, родители — то люди, желающие скрутить вас в жгут и разорвать на части, таким образом добиваясь от вас своей цели, не важно какой, даже, может быть, законной и благозвучной, найдут слабую точку именно в них и определят её стоимость!
Тем более что вы сами, ничего не подразумевая, расскажете о ней, к примеру, говоря о ком-то тепло и влюблено, — им же остаётся лишь слушать, запоминать и делать выводы.
В то время мы, бывшие когда-то в детстве игроками футбольного клуба СДЮШОР ЦСКА, встречались или рано утром в ФЛК ЦСКА, играя полтора часа, заканчивая лёгким завтраком и кружечкой чешского, или меня приглашали, и отказываться было сложно, в гостиницу «Космос» играть в боулинг. Встречи были не чаще раза в неделю, а катание шаров и того реже — раз или два в месяц.
После очередного сбивания кеглей мы попрощались, и друзья разъехались на своих «меринах» — оба работали в иностранной фирме, и заботились о них хорошо, так как берегли они непосредственно тело шефа. Не успел я доехать до дома и поставить чайник, как позвонил Слава, и мы опять встретились у нижнего входа в упоминаемый отель. Отъехать далеко ребята не успели, что-то показалось подозрительным, и после обследования багажников, а они только что вернулись, пригнав эти машины из Германии («под себя» на фирму), полностью забитыми разными нужностями от раций и газовых баллончиков до дорогих шмоток, ручек и кожаной галантереи. Всё пропало, словно было миражом. Немного порасспрашивав охранников, работников гостиницы и стоянки около неё, выяснили, что это дело рук человека, которого они не раз выручали, оказавшегося крайне непорядочным и до тупости жадным. Мало того, что он всё перегрузил на виду у людей из их багажника в свой, но и попросил помочь охранника, который хорошо знал всех троих, ничем не поблагодарив его ни за помощь, ни за молчание-так сказать, присущие господам «Двормонам» черты.
Когда я подъехал, а подъехал я не один, а с неразлучными тогда Шарапом и Ушастым, — не только крепкими, но и веселыми парнями, почти всегда понимавшими, что и когда делать. Немного подумав и прочитав бумагу об отказе принятия заявления о краже личного имущества граждан, выданное в милиции, другого выхода мы не видели, кроме как самим «распотрошить» комбинатора на вольных хлебах, который в данный момент «облизывал», причем, судя по всему, удачно, пару каких-то иностранцев, отдыхающих на банкете в ресторане гостиницы. Подождав, пока нечто ценное перекочует из пиджаков гостей столицы в карманы кудрявого, немолодого, с ярко выраженными семитскими чертами человека, мы встретили его у кузова принадлежащего ему mersedes-benz 123, вежливо поинтересовавшись, не хочет ли он отдать сам то, что ему не принадлежит. Поскольку мы были только втроём, пока без моих друзей, а принадлежащего не ему было полмашины и половина находящегося в карманах верхней одежды, то, чтобы не ошибиться, он ответил таким же вежливым отказом. Благодаря сей осторожности, господин сразу оказался в багажнике своей машины вместе с украденным, дабы у него появилась возможность поразмыслить и одуматься. Нам нужно было только своё, и пока без процентов. Немного покатавшись, господин жадина пожелал пересесть на более удобное заднее сиденье и стал как скряга, но осторожно выпытывать: «А что собственно случилось?».