Она отвергла его, потому что он не был ангелом милосердия, потому что увидела в нем того, кем он был на самом деле — демоном, убивающим самых красивых. И вот теперь он вернулся, чтобы навести порядок.
Но это не так. Он вернулся, чтобы убить ее за то, что она его отвергла.
Квинтона смущало и обескураживало, что он так долго не мог постичь эту истину. И все же в душе он все понимал. Он стал жертвой собственных иллюзий. Как заблуждающийся политик, как тиран, убедивший себя, что насилие оправданно.
— …Если хотите, Квинтон… — говорил Человек Дождя.
— Я… Прошу вас, не надо меня так называть, — услышал Квинтон собственный голос.
— Еще есть время передумать.
«Я убил миллион человек и хочу убить еще миллион, потому что я демон, вот кто я такой».
— Я… я демон.
Человек Дождя промолчал.
Квинтон почувствовал, что у него земля из-под ног уходит. Он упал коленями на пол, клацнул зубами и заплакал, зарыдал, завыл.
Человек Дождя что-то говорил, но его слова тонули в буре ярости, охватившей Квинтона. Ему казалось, голова вот-вот расколется, как при взрыве. Паника накатывала волнами, ударялась в лицо и грудь. Он сдавил ладонями виски, чтобы хоть как-то успокоиться. Но становилось только хуже.
Существовал единственный способ избавиться от нее.
Брэд Рейнз наблюдал за судорогами Квинтона со смесью страха и облегчения. Он достучался-таки до Коллекционера Невест, и сейчас все было лучше, чем то, что происходило прежде.
Но дошла до него и горькая истина: Квинтон вовсе не использовал Птичку как приманку для ее сестры. Он заманивал именно ее. Она была его изначальной целью.
Сейчас этот человек вопил. Лицо его побелело как мел. Стоя на коленях, он дрожал словно одержимый.
— Еще не поздно остановиться, — говорил Брэд. — Всему этому можно положить конец.
Квинтон вдруг замолчал и, тяжело дыша, опустил голову.
— Квинтон…
Он постепенно приходил в себя. Задышал глубже и с трудом, весь обмякший, поднялся на ноги. Стиснул зубы, расслабился, снова стиснул и наконец решительно поднял голову.
— Вы правы.
Он повернулся, подошел к столу, взял пистолет, вернулся на место и выстрелил в Брэда.
Пуля пробила грудь. Брэд судорожно втянул воздух.
— О Господи!
— Извините, ничем не могу помочь. — Квинтон снова подошел к столу, подхватил чемоданчик и направился к своей машине.
Пуля явно не задела сердце, иначе как бы он мог дышать. Она вошла в правую часть груди, скорее всего пробила легкое и вышла наружу. В боку возникла чудовищная, волнами набегающая боль.
— Пожалуйста… Куда же вы?
Квинтон остановился и бесстрастно посмотрел на него.