Задним числом это объясняли тем, что Гитлера, дескать, взяли на содержание представители крупного монополистического капитала, что он коварно одурачил десятки миллионов немцев своей антисемитской человеконенавистнической и милитаристской пропагандой, что его вскормила англо-французская и американская буржуазия, и т. д. Но обстоятельного ответа на вопрос советский агитпроп так и не дал.
Зато Грамши очень убедительно и подробно рассмотрел механику «ползучего» прихода к власти путем завоевания господства над общественным мнением — культурной гегемонии. Какое же влияние оказал теоретик Грамши на ход мировой истории? Увы, совсем не такое, как рассчитывал. Именно враги коммунизма взяли на вооружение его доктрину культурной революции, и в течение 30 лет блестяще осуществили развал соцлагеря и его базу — Советский Союз. Причем такого оглушительного эффекта, да еще в столь сжатые сроки, даже сами антисоветчики, судя по всему, не ожидали.
Насколько актуальны технологии, принесшие успех нацистам в Германии, для современных революционеров? К. Кауфман в 1951 г. на 39-м заседании участников «Дня немецких юристов» в Штутгарте говорил: «Революции не будут происходить на баррикадах. Так же маловероятно — в результате государственных переворотов наверху вследствие одностороннего акта или внезапного захвата власти небольшой группой. В эпоху массовой демократии государственные перевороты подготавливаются постепенно путем пропаганды идеологий, подрыва авторитета и институтов существующей системы, злонамеренной и язвительной критики проводимой этими институтами политики и практических мер, путем расшатывания государственного аппарата, инфильтрации туда, а также в экономические структуры и особенно те из них, от которых зависит функционирование органов управления хозяйственных, политических и общественных организаций, посредством создания ячеек из активных фанатизированных ударных групп, которые в подходящий момент могли бы быть использованы для захвата власти».[44]
Буквально в одном предложении Кауфман исчерпывающе описал инструментарий «бархатной» революции, перед которым бессильны либеральные демократии Запада. Может быть, традиционные деспотии Востока надежно защищены от подобной участи? Вот небольшой отрывок из статьи Хусана Сепехра «Иран — китайская модель на исламской почве?», опубликованной на сайте движения «Вперед»: «Впервые, в результате противоречий между фракциями режима, избирательный маскарад 2005 года был разделен на два действия.
Из более тысячи возможных кандидатов Совет Стражей, этот сторожевой пес Исламской конституции, одобрил всего пять, в число которых попали: Мойн, тогдашний Министр Культуры (кандидат от реформаторов); прежний президент Рафсанджани, столп режима; Каруби, тогдашний президент Исламского Парламента; Ахмадинежад, мэр Тегерана, неизвестный публике новичок на политической сцене; и пятый кандидат — «темная лошадка». Первый раунд завершился неожиданно: первое место с 6,5. миллионами голосов занял неизвестный прежде Ахмадинежад, обойдя всесильного Рафсанджани. Во втором раунде проголосовало 29 миллионов из 47; Ахмадинежад получил 17.5 миллионов голосов. Было очевидно, что голосование за Ахмадинежада означало прежде всего большое «нет» Рафсанджани, как фигуре, с самого начала олицетворявшей режим. Каждый раз, когда людям давали шанс высказаться, они использовали его, чтобы сказать «нет» режиму.