— Мог ли генерал де Виерс рассчитывать на большую удачу, получая под свое командование наш гордый полк? — продолжил Виннеманн. — Мне кажется, вряд ли. Да, я слышал ворчание в ваших рядах. Я чувствовал ваше недовольство. Вы по-прежнему не понимаете, почему нас отправили на Голгофу, а не на Армагеддон, где враг теснит наши силы. Что важного, спрашиваете вы, мы можем сделать на планете, не затронутой светом Императора? И сейчас я отвечу на ваш вопрос. Слушайте меня внимательно, потому что я хочу донести до вас суть нашей миссии. Я верю в эту операцию! Вы слышите меня? Я верю в нее! Вы даже не можете представить, как наш успех подбодрит войска Империума, осажденные на Армагеддоне. Ничто не воодушевит их больше, чем наше триумфальное возвращение. Те из вас, кто сомневается в моих словах, поймут это сами, когда увидят наш приз. Тем не менее я знаю, что вы и раньше делали все необходимое. Я знаю, что вы готовы отдать все до последней капли крови ради чести и традиций нашего гордого полка! Ради славы Кадии и вечной власти Бога-Императора всего человечества!
Виннеманн обвел взглядом лица ближайших солдат, выискивая симптомы инакомыслия. Но он не нашел никаких признаков сомнения. Наоборот, его слова тут же вызвали оглушительный отклик.
— За Кадию и Императора! — прокричали гвардейцы, и их ответ, словно его собственный, стократно усиленный голос, эхом отразился от металлических стен ангара.
Полковник усмехнулся, стараясь не выказывать свои тайные опасения.
— Сержант Кепплер, — скомандовал он, — ведите этих храбрых солдат на погрузку!
— Слушаюсь, сэр! — ответил боец с искалеченным ухом.
Он вскинул руку вверх, и его салют Виннеманну был таким четким и резким, что мог бы пробить толстое стекло. Он повернулся и, глубоко вдохнув, прокричал ожидавшим колоннам:
— Вы слышали полковника, чудилы! Кругом! Командирам экипажей проследить за погрузкой личного состава!
Виннеманн с тихой гордостью наблюдал за гвардейцами, пока те строевым шагом поднимались по трапам и исчезали в недрах посадочных ботов. Для каждой роты предназначался отдельный корабль. «Будьте сильными, сыны Кадии, — молча благословлял их полковник. — Сильнее, чем прежде». Он повернулся и жестом отпустил офицеров, чтобы они могли присоединиться к своим подчиненным. Затем в сопровождении личного штата полковник направился к собственному боту.
Воздух завибрировал от мощного воя. Пилоты приступили к прогреву корабельных двигателей. С громким металлическим стоном массивные ворота трюма медленно открылись, и из внешнего пространства внутрь ангара хлынул оранжевый свет огромной планеты. После семи долгих и трудных месяцев на борту «Руки сияния» их бронетанковый полк вновь возвращался на войну.