— Лилечка, да о чем ты говоришь!
Они вышли из кабинета, и Лилька увлекла ее в дальний конец вишневого сада.
Надо же, думала потом Лилька, она совсем не волновалась, когда заманила Галину Гордеевну Спирину в беседку для серьезного разговора.
— У меня к вам выгодное коммерческое предложение, — начала Лилька.
Галина Гордеевна выслушала, кое-что уточнила. Потом спросила:
— Не хочешь сама пойти к Карцевой?
— Ой, что вы! Я для нее все еще маленькая девочка. Мне не положено хотеть денег, как взрослым. — Она засмеялась. — Но вы понимаете, да, что это на самом деле выгодное предложение? Для хозяйства и для нас с вами? — Она в упор смотрела на немолодую женщину. Она знала, у Спириной только что родился внук, ей деньги очень нужны.
— Пожалуй, — согласилась женщина, — ты права. — Она вздохнула. — Действительно, нам это пойдет на пользу — мы просто не знали, как освободить холодильник от излишков. Греки не берут больше обычного. А продавать шкурки мелкими партиями — одна морока.
— Но вы обещаете, что забудете про меня, как только мы выйдем отсюда? Вспомните, когда надо получить процент? — Она наклонила голову набок, глядя на женщину.
— Конечно, Лилечка. Я так тебе сочувствую. Но ты у нас просто молодец. Такое дело провернула — домишко свой маханула на Москву. — Она наклонилась поближе и сказала: — Твоя соседка Ивановна говорит, мол, косматая художница бродит по огороду как неприкаянная и бормочет: бес попутал… — Лилька засмеялась. — Да, будь жива Марина, порадовалась бы за тебя, за свою дочь. Ты сумела устроиться не хуже других!
Я устроилась лучше других! — хотелось ей сообщить, но не сейчас, одернула она себя. Нет!
Значит, художница перестала себя чувствовать в безопасности? Понятное дело — препарат, которым она ее завлекла, выветрился.
Ей жаль старушку? Нет, сказала себе Лилька. Жалость и сочувствие — вот что губит людей. Погубит и Галину Гордеевну. При ней, Лилии Решетниковой, коммерческим директором станет другой человек. Впрочем, все остальные сотрудники тоже будут новые. Ни одной живой души, которая помнит ее девочкой, вызывающей жалость!
Но все произойдет по закону. Дядька из департамента знает, как законами пользоваться. Как объявить хозяйство банкротом, как провести аукцион.
И еще. Сначала ей казалось, что места директора ей достаточно. Но что она такое без пакета акций? Значит, его надо заполучить.
Она улыбнулась. Получит.
Ирина Андреевна недоуменно смотрела на бумаги, которые разложил перед ней главный бухгалтер.
— Не понимаю, — морщилась она и на самом деле не могла понять. Потому что никогда прежде не видела ничего подобного. — Вы хотите сказать, Петр Иванович, что нам нечем заплатить налоги? Мы платили все, до копейки, даже в худшие времена. Вы помните начало девяностых? Но и тогда наше хозяйство устояло на ногах. А теперь, когда у нас постоянная прибыль, мы не можем? — Она развела руками.