– Ах, госпожа моя. – Ниоба, которую при всех назвали свободной и признали дочерью царя, вышла из тьмы. Испугалась Лето, почудилось ей, что одно из мрачных порождений Тартара взошло на корабль. Но тотчас поняла свою ошибку. Ниоба, это – всего-навсего Ниоба, которой выпала нелегкая участь.
Но разве рыдает она?
Нет. И Лето не станет плакать.
– Довольно печали, – сказала Ниоба, обнимая уже не госпожу – подругу. – Всех слез не пролить, всех бед не перечесть. Так надо ли докучать богам стенаниями? Сон принесет тебе облегчение, Лето. А муж твой, славный Лай, залечит раны сердца любовью.
Долго бродил корабль по просторам океана, не приставая ни к какому берегу, пусть и появлялся он, близкий, манивший своей пышной зеленью. Спешил Лай в сияющие Фивы. Нес отцу и брату страшную весть о предательстве Зефа. И Лето уже верила ему – видела она во сне, что все было именно так, как говорил ей Лай.
И Ниоба, кроткая, милая Ниоба, всячески укрепляла ее в этой мысли.
– Боги наказали предателя, – шептала она, расчесывая волосы царевны, но думала лишь о том – самой бы ей так сидеть перед бронзовым зеркалом, и чтобы покорная рабыня ласкала ее черные кудри гребнем. – Боги спасли тебя… боги желают, чтобы жила Лето, чтобы подарила она мужу сыновей, столь же сильных, как он сам, и дочерей красоты невиданной…
Слушала Лето. И слезы застывали на ее глазах. А раны души затягивались. И вот показался впереди берег. Был он похож на все берега разом, но запнулось в быстром беге сердце Лая. Узнал он скалы и узкую полоску прозрачной воды, в которой веселились нереиды.
Ныне летели они за кораблем, протягивая прозрачные руки к Лаю, звали его голосами волн:
– Убийца, убийца…
Отворачивался Лай, но лишь для того, чтобы подставить щеку ветру.
– Убийца! – кричал и ветер.
Но никто, кроме Лая, не слышал этих голосов.
– Смотри же, любимая, – так сказал Лай, подавая руку Лето, чья красота за время пути поблекла, источенная болью и слезами. Но все еще была Лето хороша, краше многих иных дев, которыми славились Фивы. – Вот берег, который я называю родным. Он станет домом и для тебя. Забудь про отца, забудь про кровь, что пролилась там, отдай Тартару злые сны свои. Отмщен Кей. И ты свободна. Стань же моей царицей пред людьми. Пусть полюбят они тебя так же, как полюбил я!
Говорил Лай громко, чтобы не услышала бедная Лето голосов нереид и ветра. И она, глядя на чужой берег, заплакала, вспоминая иной мир, оставшийся за краем моря.
Были ее слезы прозрачны и чисты, падая в воду, превращались они в драгоценный жемчуг, который волна выносила на берег, пытаясь написать струями воды одно слово: «Убийца».