Записки в основном подтверждали назначенные уже ранее апойтменты, хотя одно послание было совершенно неожиданным. Вчера в обеденный час в отель позвонил мистер Джей Пи Хэлоуэй, компания «Парамаунт», и попросил месье Лютшникофф связаться с ним по такому-то телефону. Позднее, то есть в послеобеденное время, мистер Хэлоуэй, то есть старый подонок, друг юности Октопус, лично заехал в гостиницу, то есть уже вдребадан, и оставил записку: «Андрей Лучников, вам лучше сложить оружие. Капитуляция завтра в час дня, брассери „Липп“, Сен-Жермен-де-Пре. Октопус». Ничего не поделаешь, придется обедать с американскими киношниками, не выбросишь ведь старого Октопуса на помойку, столько лет не виделись — три, пять? Итак, давайте распределимся. Через пятнадцать минут свидание с Черноком. В 11 часов ЮНЕСКО, Петя Сабащников. К часу едем вместе на Сен-Жермсн-де-Пре. После обеда надо позвонить в советское посольство, узнать о продлении «визы многократного использования». В 5 часов вечера с Сабашниковым — к фон Витте. В 6. 30 интервью в студии Эй-Би-Си. Затем прием Пэн-клуба в честь диссидента X. Допустимое опоздание полчаса. Укладываюсь. Вечер, надеюсь, будет свободен. Проведу его в одиночестве. Неужели это возможно? Пойду в кино на Бертолуччи. Или в тот джазовый кабачок в Картье Латэн. На ночь почитаю Платона, не выпью ни капли. Впрочем, не пойду ни в кино, ни в кабачок, а сразу залягу с Платоном… то место о тирании и свободе, прочту его заново…
Андрей Лучников положил на стол деньги, забрал свои газеты и вышел из кафе. То же самое проделал на другой стороне улицы полковник Чернок, командующий Северным Укрепрайоном Острова Крым. Они двинулись в сторону «Селекта», почти зеркально отражая друг друга.
Они были действительно похожи, одногодки из одной замкнутой элиты врэвакуантов, один пошире в кости, другой постройнее, один военный летчик, другой писака и политик.
— Ты мешал мне читать газеты в своей «Ротонде», — сказал Лучников.
— А ты мне не давал пить кофе в своем «Доме», — сказал Чернок.
— «Дом» лучше, — сказал Лучников.
— А у меня костюм лучше, — сказал Чернок.
— Убил, — сказал Лучников.
— не лезь, — сказал Чернок.
За диалогом этим, естественно, стояла Третья Симферопольская Мужская Гимназия имени Императора Александра Второго Освободителя.
Им принесли пива.
— Читал последние новости из Симфи? — спросил Лучников.
— Яки?
— Да. По последнему поллу их популярность поднялась на три пункта. Сейчас она еще выше. Идея новой нации заразительна, как открытие Нового Света. Мой Антошка за один день на Острове стал яки-националистом. Зимой — выборы в Думу. Если мы сейчас не начнем предвыборную борьбу, России нам не видать никогда.