Если кто-то получает с воли передачу с едой, то он обязан пойти к коменданту камеры и попросить его, чтобы он выбрал из посылки то, что ему хочется. Поскольку на входе передачи всегда обкрадывают, то владельцу остаётся весьма немного. Есть, правда, и такие смельчаки, которые сами выбирают для коменданта то, что хотят, и заносят ему. Не дай боже поссориться с комендантом или с кем-то из его шайки. Человеку тут же портят жизнь так сильно, что он или покончит с собой в камере, или сдастся. У меня таких забот нет, потому что мне никто ничего не присылает. Ни во время следствия, ни в тюремной камере хранения я не сообщал адрес семьи.
Слова «в мир» означают свободу. Эти слова часто повторяют в камере, в коридорах и даже сидя на ведре. Когда я вызвался добровольцем вынести ведро, то один из старших заключённых сказал мне, чтобы не думал, что мне удастся удрать. Немцы уже давно об этом подумали. В канале, в который выливается ведро, поместили решётку. Но всё равно, на всякий случай, во время опорожнения ведра, охранник, который стоит над открытым каналом, передвигает кобуру пистолета на живот. В этих условиях о побеге нечего и говорить. Как утверждают заключённые, якобы легко удрать из лагеря труда, из которого иногда забирают на работу в городе. Из этого следует, что пока нужно будет остаться тут. Неизвестно, представится ли случай для побега.
Сегодня нас перевели из предвариловки на первом этаже в камеру № 18 на втором этаже. Это камера для малолеток. Пребывают в ней заключённые от девяти лет от роду. Почти все — за налёты на вагоны. Заключённых тут пятьдесят, почти одни пацаны, только несколько людей постарше. В этой камере уже нет такой толчеи. Дышать легче. Но на одного заключённого приходится в день одна мисочка воды, которая должна служить ему и для мытья, и для питья.
Для администрации было обычным делом помещать в камеру для малолетних нескольких взрослых, чтобы дети-заключённые не воевали между собой и не дрались.
4 мая
Сегодня случилось тюремное чудо. Во время обеденной поры нам принесли котёл густого супа. Такого супа заключённым никогда прежде не давали. Суп был густой, и в нём плавали маленькие кусочки мяса, порезанные на ровные кубики. Мясо было белое и походило на куриное. Кроме того, в мисках было по 4–5 зёрнышек крупы. Мы были уверены, что немцы таким образом изобразили широкий жест по поводу достигнутого на каком-то фронте успеха или же дали нам лучше поесть потому, что на каком-то фронте получили по шкуре. Были и такие заключённые, которые считали, что мясо происходит из испорченного эшелона, который предназначался для Вермахта.