- Это личное, - ответила я. - Семейное дело. А теперь могу я пройти?
- Мне казалось, вся ваша семья умерла, - заметил Джонатан, не двигаясь с места. - И нет, вы не можете пройти, пока не объясните мне, что на самом деле происходит. Стюарт, несите чемодан обратно, - распорядился он, обращаясь к дворецкому. - Леди никуда не уезжает.
- Вы не можете удерживать меня здесь силой! - возмутилась я. - Я хочу уехать -- сейчас же, немедленно!
Кажется, в моем голосе прозвучала паническая нотка, потому что Джонатан тотчас же попросил Стюарта и Грету оставить нас одних и подошел ближе.
- Я и не собираюсь вас удерживать, - сказал он. - Просто прошу вас остаться еще ненадолго. У вас есть вопросы, и я хочу ответить на них. Мне нужно поговорить с вами, объяснить кое-что важное. Если вы и после этого будете настаивать на отъезде, я сам отвезу вас в аэропорт.
Он смотрел на меня серьезно, без тени улыбки, и я не выдержала.
- Хорошо, говорите, - разрешила я.
Но Джонатан покачал головой.
- Нет, сейчас мне нужно уйти. Случилось кое-что... не слишком хорошее.
Беспокойство всколыхнулось во мне, заслонив боль и обиду.
- У вас неприятности? - спросила я встревожено.
Джонатан улыбнулся одними губами.
- Вы все еще волнуетесь за меня? - ответил он вопросом на вопрос. - Спасибо. Это дает мне надежду на то, что все еще можно исправить. - Лицо его было бледным и осунувшимся, а на щеках темнела щетина. Должно быть, подумалось мне, проклятый Ярдли всю ночь изводил его, склоняя к омерзительным вещам. С каждой секундой во мне крепла уверенность: мой любимый впутался в эти противоестественные отношения не по своей воле. Джонатан -- просто жертва обстоятельств, и вина его лишь в том, что он слишком хорош, чтобы окружающим не захотелось накинуть на него аркан. Точно подтверждая мои мысли, Джонатан добавил. - Ева, я глубоко сожалею, если обидел вас. У меня возникли серьезные проблемы, и я просто сам не свой... Я все расскажу вам, когда вернусь, обещаю. Просто поверьте мне: когда вы узнаете всю правду, то измените свое отношение обо мне, - он свел на нет и так незначительную дистанцию между нами и поднял мое лицо за подбородок, побуждая посмотреть в глаза. - Прошу вас, останьтесь, - его голос звучал почти умоляюще. - Вы нужны мне здесь. Знаю, мы знакомы совсем недавно, но вы очень дороги мне.
"Ничего, - вспомнилось мне. -
Она для меня ничего не значит".
На секунду зажмурившись, я отогнала непрошеное воспоминание. Всему есть свое объяснение. Я должна дать Джонатану шанс высказаться, прежде чем осудить его и вынести свой приговор. Ведь даже самые ужасные преступники имеют право на речь в свою защиту.