Инфраструктура знания
В дни кризисов общество ищет простых решений. Среди этих простых решений — «интеллектуализация власти». В её ловушку, как мухи на свет, летят мириады публичных интеллектуалов, наивно полагая, что их опыта «публичной (телевизионной) экспертизы» будет достаточно для борьбы с гидрой бюрократической импотенции и дьяволом политической коррупции.
Апогея эта мечта, подобная генной инженерии, достигла в дни краха СССР и первых лет современной России. Тогда публика молилась на «экономистов», включая в их число экономических публицистов и просто писателей, за спиной у которых стояла лишь «политическая экономия социализма». Именно такие «экономисты» и были у политической и экономической власти. Предпосылкой, результатом и инструментом их власти была сначала советская, а затем демократическая «шоковая терапия», подобная военно-полевой хирургии.
А вскоре и из уст российских коммунистов, ставших главной оппозицией экономическим демократам, зазвучала старая политическая мечта: вернуть к управлению инженеров и «настоящих» экономистов. Предполагалось, что на смену интеллектуальным вождям явлинского и гайдаровского типа должны прийти вожди типа маслюковского и глазьевского: на смену одним экономическим теориям — другие, столь же условно практические.
Что во всём этом пароксизме интеллектуального вождизма общего для всех его разновидностей — так это готовность ограничиться «интеллектуальными штабами» реформ, проектными think tanks корпораций и администраций, «избранной радой» царя, «кружком молодых друзей» императора. Пока они не отбрасываются прочь повзрослевшим сувереном, когда перед ним встают реальные проблемы управления страной, действительного знания о которой не может дать никакой интеллектуальный штаб. Даже этот штаб, противостоящий инерции традиционной иерархии, уже не справляется с тотальностью современной информационно-коммуникативной среды. Там, где с бумажной монополией, как сиамский близнец, борется телевизионный комикс, всё живое, сложное, разное — уходит в глухую ненависть к власти, в отказ от сотрудничества со всем, что выражает себя на языке бюрократической лжи и публичного примитива. И в ещё большую ненависть — к телевизионно-сетевой оппозиции.
Выведи такого оранжево-голубого безработного оппозиционного вождя из его дорогого автомобиля не на митинг, а пред мутные очи мелкого буржуа, измученного «либеральной» бухгалтерией и автомобильными пробками, созданными шествиями гомосексуалистов, — и он будет раздавлен этой грубой демократической реальностью, как вредная гадина.