— Сударь! — задохнувшись от возмущения, Полина смолкла на пару секунд, отдышалась и гневно всплеснула руками. — Пусть они разбойники, но так ведь нельзя! Я хочу сказать вам, мсье, — девушка впилась разгневанным взглядом в безучастное лицо остановившегося Деккарда, — вы мясник, сударь!
— Увы, мадемуазель, увы, — Деккард грустно улыбнулся девушке и отрешенно качнул головой. — Я просто художник, вот только свои полотна привык расписывать красным.
До распадка, поименованного Деккардом «там», оказалось весьма не близко и посему, услышав, как буквально за соседним кустом возмущенно всхрапывают лошади, Полина обрадовано захлопала в ладоши. Однако стоило ей перебраться через кусты, как радость, вытаращив глаза и разинув рот от ужаса, моментально скрылась в неизвестном направлении. Оставаться на поляне она явно не желала. Полина, жалея, что лишена подобной мобильности, моментально спряталась за Лешкиной спиной и шумно перевела дух. Поляна могла служить прекрасной иллюстрацией для романа Стокера: из живых на маленьком, пять на семь ярдов, кружке травы среди деревьев, оставались только шесть лошадей и мухи. Прежние владельцы конников, обзаведясь, кто «улыбкой» от уха до уха через все горло, кто — непредусмотренными природой отверстия, сломанными куклами валялись то там, то тут. Кровь, густо залившая пожухлую траву, уже засохла и казалась огромным тёмным пятном, весьма и весьма смахивающим на черное солнце. Каждого из покойников густо облепили сонмища жирных мух, и оттого временами казалось, что мертвецы шевелятся. По крайней мере, Полине — точно.
— Бедные лошадки, — сочувственно пробормотала девушка, выглянув на мгновение из-за трапперского плеча и тут же нырнув обратно.
— А людей, значит, — Алексей усадил Полину спиной к жуткому полотну и, не спеша направился к ближайшей лошади, — не жалко?
— Мсье Деккард сказал, что покойные были сплошь мерзавцы и отребье, — Полина скосила глаза на скрюченные в агонии пальцы ближнего к ней мертвеца и брезгливо оттопырила губу. — К тому же, — девушка заелозила по ломкой траве, изо всех сил стараясь не поворачиваться к мертвецам лицом, — они уже того… померши. А лошадки, — услышав жалобное ржание, Полина сочувственно шмыгнула носом, — живые и мучаются!
— Не беспокойтесь мисс, — снисходительно фыркнул Деккард, распутывая бабки очередного коня. — Еще пять минут — и мы, и лошади, покинем это неуютное местечко. Так что потерпите чуток, а там — прыгните в седло и вперед, с ветерком! — Скиптрейсер ехидно покосился на встрепенувшуюся Полину и довольно потянул себя за ус: