Буржуазный индивидуализм эпохи Просвещения со всеми его близкими и дальними последствиями был взят романтиками как основной объект нападения. «Грубый эгоизм», «французская манера» — говорил Новалис.
В философии, в конкретных науках романтики широко применяют метод диалектики. В естествознании Шеллинг дает первый набросок позднейшей эволюционной теории, он же на исторической основе возводит свое эстетическое учение. Работы Шлегелей, посвященные вопросам искусства и литературы, тоже проникнуты сознательным историзмом.
В конкретном применении идей диалектики и в историзме заключаются важнейшие заслуги романтической философии.
Разумеется, диалектика романтиков могла давать только некоторые результаты и то лишь в частностях. Ни состояние культуры XVIII века, его реальных знаний, ни та общественная позиция, на которую смещались Шеллинг и Шлегели в эпоху феодализации романтизма, не могли дать полного и правильного развития методу диалектики. В одном отношении романтики разрушили неподвижность просветительского миропонимания — они решительно начали сближать области, до того разъединявшиеся, сопоставлять неоднородные явления. Если старое знание XVIII века именно по принципу однородности подбирало «предмет» данной дисциплины, замыкалось в изучении искусственно выделенных общих признаков, то романтики в сфере науки о культуре, в сфере эстетики например, сталкивали противоположные явления идеологии, науку с искусством, искусство с философией, фактами языка, фольклора и мифотворчества. Самое понятие специальных областей исследования и цеховых научных специальностей они отвергали и указывали, что предмет науки составляет единый, целостный мир, в котором все связано и неделимо. В отдельных случаях романтики правильно уловили общую основу вещей, состоявших в противоречии друг другу. Шеллинг и Шлегели много сделали в вопросах общеидеологического истолкования искусства, его стилей и форм, известных из истории; они подобрали «семантический ключ» к искусству античности, средневековья, Ренессанса, классики и к реализму, пояснив философское содержание этих стилей, переведя их формальный язык на язык мировоззрения и тем самым подготовив многие существенные главы эстетики Гегеля. Им же принадлежит идея «общего, искусствознания». «Границы между живописью и поэзией» из Лессингова «Лаокоона» были разомкнуты. Были открыты переходы, родство там, где раньше предполагались «закрытые формы», чуждые всякой общности. Таким же образом была уничтожена изоляция между отдельными эпохами художественного развития, отдельными стилями и жанрами.