Тут на полуюте появился боцман Клаус Петерсен.
— Ну, что там видно, лейтенант? — Всякий раз, когда в воздухе пахло порохом, боцман величал штурмана лейтенантом — такое звание обычно носил первый помощник капитана на военных кораблях, а Берент Карфангер, прошедший выучку у адмирала де Рюйтера, поставил на «Мерсвине» дело таким образом, что в опасных ситуациях на его корабле начинали действовать военная дисциплина и субординация.
— Гляди, у встречного на фок-мачте Оранский флаг, а судно английского образца.
— Думаешь, тут что-то нечисто?
— Был у алжирцев раньше один капитан из вероотступников. Мой отец дважды встречался с ним в море. Он называл себя Морад-реис, однако настоящее имя его было Ян Яне, родом из Фландрии…
— Ух ты, вроде как тезка твой, — попробовал, было, сострить боцман, однако штурман резко оборвал его:
— Еще раз от тебя такое услышу — смотри.. Да, так вот этот Морад-реис в двадцать седьмом году отправился в Исландию, рассчитывая там поживиться кой-какой добычей, однако из этого мало что вышло. Тогда он взял в плен сотни четыре исландцев, погрузил их на свои суда и потом продал в рабство. Вот что рассказывал мой отец. И еще он говорил, помню, что тот Морад-реис вместо алжирского — со звездой и полумесяцем — часто плавал под флагом принца Оранского, совсем как этот там.
— Погоди, но ведь со времени исландского рейда прошло добрых тридцать лет, — высказал свои сомнения боцман.
— Это ни о чем не говорит. Что бы там ни было, надо будить капитана и готовить пушки к бою.
— Мои пушки всегда наготове, — тоном уязвленного самолюбия отвечал боцман, исполнявший на «Мерсвине» и обязанности констебля, командовавшего всей корабельной артиллерией. Все еще недовольным голосом он окликнул юнгу Хейна Ольсена:
— Эй, постреленок! Беги, разбуди хозяина.
Не прошло и минуты, как на полуюте появился капитан, все в тех же сапогах и плаще. Пока штурман скороговоркой докладывал о результатах своих наблюдений, он пристально следил за маневрами чужака, который, лавируя длинными галсами против все больше забиравшего к северу ветра, вскоре прошел мимо «Мерсвина» с подветренной стороны на расстоянии не более двух полетов пушечного ядра. Теперь стал отчетливо виден и красно-белосиний нидерландский флаг на корме незнакомца. Но Карфангер не спешил поверить в то, что на этот раз все обойдется: слишком часто случалось ему наблюдать, как пираты показывали свое истинное лицо лишь перед самым нападением. К тому же встречный корабль пока находился в невыгодном положении, так что оставалось лишь ждать дальнейшего развития событий: он вполне мог развернуться за кормой гамбуржца, чтобы затем, идя на всех парусах в фордевинд, поравняться с «Мерсвином» и одним бортовым залпом разнести ему в клочья такелаж, после чего взятие судна на абордаж было бы для многочисленной пиратской команды детской забавой.