– Посмотри-ка, – позвала ее Жозефина. – Там Альфонсо. Что он здесь делает?
Альфонсо разговаривал с одним из управляющих. Никогда еще посреди дня он не уходил с поля и не приезжал к навесу.
– Должно быть, что-то случилось?
– Может быть, что-то с малышами? – сказала Жозефина и побежала к нему.
Эсперанса видела, как они разговаривают. Она медленно пошла к ним, оставив женщин у штабелей с ящиками слив. По выражению лица Жозефины она попыталась понять, в чем дело, но безуспешно. В это время Жозефина обернулась и посмотрела на нее. Эсперанса почувствовала, как кровь отлила от ее лица. Внезапно она поняла, почему приехал Альфонсо. Что-то случилось с мамой. Врач говорил, что возможен рецидив. С ней что-то случилось. Эсперанса почувствовала слабость, но продолжала идти.
– Что-то с мамой?
– Нет, нет. Я не хотел тебя тревожить, Эсперанса, но мне нужно, чтобы ты поехала со мной. Гортензия ждет в грузовике.
– Но еще слишком рано!
– Все в порядке. Я договорился с управляющим.
Она пошла за ним к машине. Гортензия ждала в кабине.
– Мы получили весточку от Мигеля, – сказала она. – Надо встретить его на автобусной остановке в Бейкерсфилде в три часа. Он сказал, что едет из Лос-Анджелеса и что мы должны взять тебя с собой. Это все, что мы знаем.
– Но почему он хочет, чтобы я приехала? – спросила Эсперанса.
– Я надеюсь, он хочет извиниться за свой поступок, – сказала Гортензия.
Стояла сорокаградусная жара. Горячий ветер влетел в кабину. Эсперанса чувствовала, как по ее лицу течет пот. Казалось странным ехать в город в рабочий день, нарушив обычный распорядок и прервав работу под навесом. Она думала о всех «слоновьих сердцах», которые другим придется перебрать за нее.
Гортензия сжала ее руку:
– Я не могу дождаться, когда наконец его увижу.
Эсперанса сдержанно улыбнулась.
Они приехали на автобусную остановку и сели на скамейку. Служащие разговаривали между собой по-английски. Эсперанса не понимала, о чем они говорят резкими грубыми голосами. Английская речь ее всегда тревожила – Эсперансу раздражало, когда она не понимала, о чем говорят вокруг. Ну ничего, однажды она выучит этот язык. Она напряженно вслушивалась в объявления о прибытии автобусов, пока наконец не услышала долгожданное: «Лос-Анджелес».
Серебристый автобус показался за поворотом, влился в общий поток машин и подъехал к остановке. Эсперанса смотрела на людей, сидевших в автобусе, но Мигеля среди них не видела. Наконец он показался в дверях. Мигель выглядел уставшим и взъерошенным, но, увидев родителей, спрыгнул со ступенек, бросился к матери и обнял ее, а потом отца, похлопав его по спине.