Взгляд Гарри стал каким-то потусторонним, как будто он уступил свое тело кому-то другому и утратил возможность вернуться назад. Такой взгляд был у него в ледовом хранилище.
— Скажи ему, что я не убивал хозяина, — попросил Александр. — Я хочу, чтобы он знал правду!
— Он уже знает. — Губы Гарри растянулись в подобие улыбки. — Отпустишь руку?
Марч дернулся, но он лишь сильнее придавил его к земле.
— Слезь с него! — Александр оттащил Гарри в сторону.
Марч, хрипя, пополз к балюстраде. Он прижимал окровавленную руку к дырке в боку. Гарри согнулся пополам, привалившись к стене. Он тяжело дышал, воздух со свистом вырывался из его легких, правая рука все еще крепко сжимала кукри. Александр почувствовал, что сам еле держится на ногах.
— Где Мари? — спросил Гарри, сплевывая кровь.
— Осталась в доме. Мы нашли тайник — Александр смотрел, как из Марча вытекает жизнь.
— Так быстро? — в голосе Гарри прозвучала нескрываемая досада.
Марч дополз до конца площадки и, схватившись за перила, поднялся во весь рост. Александр сделал неуверенный шаг по направлению к нему. Гарри покачал головой:
— Не надо.
Марч собрал остатки сил и перекинул ногу через ограждение. Александр увидел чуть ниже колена рваную рану со следами клыков над ошметками откушенной кожи. Крокодил.
Он остался на месте. Он больше не хотел никуда бежать.
Марч оперся руками о перила и, напрягшись, оторвал тело от площадки. Александр ожидал, что он повернется и посмотрит на них. Но он просто отпустил руки и бесшумно исчез в темноте.
— Пойдем, — сказал Гарри. — Ты видел?
— Я не смотрел.
— Ты увидел то, что искал?
— Еще нет. Не успел.
Гарри недоверчиво уставился на него:
— Зачем ты пришел?
— Помочь, — Александр усмехнулся, дружески приобнимая его за плечи. — Если честно, просто хотел забрать свой кукри.
— Возьми, — Гарри слабо улыбнулся.
Александр ощутил обжигающую боль. Он отстранился, удивленно разглядывая рукоятку ножа, торчавшую из его живота. Он попытался дотронуться до нее, но упал. Гарри переступил через красный ручей, вытекающий из-под его тела, и, прихрамывая, зашагал прочь.
* * *
Мари отвернулась от дороги и зашла в дом. Монахи молча последовали за ней. Она хотела что-то сказать, но передумала. Ее сердце отчаянно колотилось в груди. Она одна во всей вселенной. От этого подавляющего чувства одиночества было невозможно скрыться.
Она бездумно слонялась по пустому дому, открывая дверь за дверью. Ее охватило успокоительное безразличие. Она зашла в спальню и опустилась на пол перед окном, рассматривая кусочек синего неба, проглядывающего сквозь облака.