3.
Когда он кинулся на нее, Аня безотчетно шагнула в сторону, не думая, что и зачем делает. В этот самый момент мать, которая до этого сидела с закатившимися глазами, казалось, обессилев от шока и боли, вдруг приподнялась и ударила подходящего к дочери Александра ногой в лодыжку. Он покачнулся и, недоуменно вскрикнув, упал вперед, чуть не сбив с ног отступившую в сторону Аню. Вместо того, чтобы подставить руки, он попытался схватить вскочившую на диван девушку, но ему это не удалось и мужчина с глухим воплем упал на раскаленный обогреватель. Послышалось шипение, похожее на то, когда на раскаленную сковороду выливают пару яиц. А спустя секунду он закричал.
— ТВОЮ МАТЬ! — он оторвался от обогревателя и сбил его руками на пол. К кислой вони добавился аромат жарящегося мяса.
Аня завизжала и, спрыгнув на пол, побежала к двери. Отец упал на диван, от чего тот заскрипел, одна ножка подломилась, и мужчина скатился на пол, задев плечом несчастный обогреватель. Александр снова завопил, отдернулся прочь. Аня пробежала мимо того, что когда-то было ее матерью, увернувшись от протянутой руки, которая попыталась схватить ее за ноги. Позади глухо матерился и стонал отец.
За спиной раздался шум, она обернулась и увидела, как отец поднялся на ноги и, пошатываясь, пошел к ней. Аня закричала: правая сторона его лица была сморщена и вздулась пузырями. Однажды она решила разгладить горячим утюгом измявшийся вкладыш от жвачки, и стоило ей только прикоснуться к нему, как тот скукожился до размеров спичечного коробка. Лицо ее отца справа теперь очень походило на этот вкладыш. И он улыбался, пялясь на нее безумными глазами.
— Папа, пожалуйста, не надо… — застонала Аня. Она пятилась, не в силах отвести глаз от отца. Он медленно шел к ней, ухмылка не сходила с обезображенного лица. Мать, до сих пор лежащая на полу, захрипела, приподнялась и схватила его за ноги, увлекая на пол. Он недоуменно хрюкнул и упал.
Аня завизжала и, не раздумывая, шагнула вперед. Валентина сжимала ноги отца, зажмурив глаза, а он колотил ее кулаками по лицу и голове.
— Прекрати, прекрати! — закричала Аня, женщина вдруг открыла глаза и посмотрела на нее.
Самым страшным было то, что в глазах матери не было и намека на безумие: только боль, страх и слезы. Она смотрела на свою дочь, и во взгляде метался ужас от содеянного.
— Уходи, Ань… пожалуйста.
Кулак отца вонзился в зубы, выбивая их. Валентина закричала, разжала руки, он извернулся, схватил ее одной рукой за подбородок, второй за голову…
А потом резко повернул в сторону.