Его прервал странный звук, донесшийся со стороны моря. Протяжный, какого-то дикого тембра, леденящий душу.
– Ты слышал? – встрепенулся Илья, обернулся, впившись взглядом в свинцовый горизонт. – Что это?
Звук повторился, и на этот раз он был гуще, ниже, болезненно ударяя по барабанным перепонкам, переходя в леденящий душу инфразвук.
– Какого… – Никитин замер с отвисшей челюстью и прилипшей к нижней губе семечкой. – Смотри!!!
Он вскинул руку, указывая в сторону океана. Не требовалось всматриваться, чтобы увидеть, как на поверхности воды заплясали круги, расходящиеся сложными узорами, резонирующими в такт звуку – а может, и вызывающие его. Вода вокруг корабля заколыхалась, будто в стакане в руках пьяницы, под поверхностью задвигались стремительные тени.
– Атака с моря! – заорал в рацию Никитин, бросаясь с холма к берегу. – Огонь на поражение!
* * *
Морпехам не требовалось долго соображать, чтобы переместить внимание от дальних холмов в сторону линии прибоя. Секунда – и вода у борта корабля вскипела от пуль всех калибров, быстро приобретая багровый оттенок. Теперь не было сомнений: там что-то живое.
Страшный звук повторился, переходя в надсадный вой. У борта БДК медленно всплыла, переворачиваясь, какая-то туша. Но корабль, не заглушавший дизелей, уже пятился от берега, одновременно разворачиваясь и хищно шаря артиллерийскими установками. Недостаток любого боевого корабля – отсутствие возможности бить главным калибром себе под ватерлинию. Нужен маневр.
Илья, спотыкаясь, уже подбегал к группе перепуганных ученых. Майор успел загнать их в недостроенный «форт» из контейнеров и уложить ничком на гальку – чтоб не маячили, привлекая внимание и рискуя получить шальную пулю. Илья упал рядом, перекатился, сдергивая с плеча автомат, бегло оглядел полосу прибоя, не забывая про берег, оставшийся за спиной.
Поначалу непонятно было, от кого обороняться. Сработали рефлексы – бить по всему непонятному, не укладывавшемуся в привычную картину мира. Именно эта привычка – сначала стрелять, а потом разбираться – и спасает жизни в современном мире. Наверное, так с ходу пристрелили бы и негра, оказавшегося на свою беду у ворот родной части. Потому что негр в снегах под Хабаровском – необъяснимая аномалия, считай, что мутант. Никаких соплей, тут, блин, не до политкорректности.
Тем временем корабль отползал на дистанцию артиллерийского огня. Стало заметно, что давалось это не просто – словно кто-то удерживал мощную машину, вспенивающую за кормой густые буруны.
И тут ОНИ полезли из воды. Не сразу стало понятно, что это такое, но, приглядевшись, можно было разглядеть копошащиеся клубки щупальцев. Многометровых, упругих и цепких, намертво впившихся в борта БДК. Вряд ли эти гибкие «шланги» несли угрозу самому кораблю, но команде точно не следовало попадать под раздачу. Матросы пытались сбить цепкие «лианы» мощными струями воды из пожарных брандспойтов – но без толку. Решение проблемы взяли на себя морпехи. Крупнокалиберные пулеметы БТРов перенесли огонь чуть ниже ватерлинии, рискуя наделать в корпусе пробоин, и это быстро принесло результат: щупальца резко отлипли от бортов, взвились на миг в воздух и вяло опали в воду.